Хирург. Бегун. Беглец. Юрий Волгин

нравится, что меня ждут незнакомые люди в незнакомом месте. Это по крайней мере странно.

      – Скоро ты поймешь, мы все тебе расскажем.

      – Мы? Вас много?

      – Двое. Я и мой муж. Повторяю: ты в безопасности. Если бы я хотела убить тебя, то сделала бы это. Посмотри вокруг, неужели тебе кажется, что ты в жилище мутов или людоедов? Поверь, у нас много еды, еще и тебе хватит с лихвой. И насиловать я тебя не собираюсь, – сказала Ира, протягивая пустую коробку.

      В эту коробку она предлагала положить пистолет. И разоружиться. Отдаться в руки неизвестно кому.

      Но хозяйка рассуждала здраво: именно ей нужно опасаться Густава, потому что она впустила его в свой дом. А чего бояться ему – здоровому и сильному мужчине?

      Странник глубоко вздохнул. Конечно, дело тут в первую очередь заключалось не в опасениях, а в принципах, так как расставаться с пистолетом ему не хотелось из каких-то своих, где-то даже суеверных предпочтений. Но в чужой монастырь со своим уставом не ходят. К тому же Ира ничего не сказала насчет ножа, припрятанного возле ботинка, поэтому Густав после секундного колебания поставил пистолет на предохранитель и бросил его в коробку.

      – Вот и славно.

      Ира опустила коробку на пол и легонько подтолкнула ее ногой. Коробка оказалась в углу у стены.

      – Никто его не возьмет, не беспокойся, – сказала она. – А теперь пойдем, напою тебя для начала чаем.

      – А мой корабль? – спросил Густав. – Он останется снаружи? Его никуда нельзя загнать и спрятать?

      – Зачем? – Ира качнула головой. – Этот город мертв. Здесь никого нет.

      – Никого? Быть не может. Всегда есть кто-то: дикари, муты, общины. Гостиницы, одной из которых, как я понимаю, вы притворяетесь.

      – Через этот город прошел чистильщик. Здесь пусто, – просто сказала Ира, но у Густава от этих слов желудок свернулся в тугой узел.

      Если она знала, кто такие чистильщики (а она знала!), то Густав не зря очутился в этом месте, где его по какой-то неизвестной причине ждали.

      – Пошли уже, а то холодно. – Ира скрестила руки на груди и кивнула в сторону лестницы.

      Густав кивнул в ответ и двинулся за ней.

      Они поднялись на третий этаж, который представлял собой одну большую, просторную комнату. Судя по всему, тут снесли перегородки между помещениями, превратив часть этажа в широкую студию. Да, многочисленных голодных странников на постой здесь вряд ли ждали.

      В студии царил легкий беспорядок, как и внизу. Какие-то тряпки, детали гардероба, понятные и непонятные страннику вещи. Визуально пространство делилось на зоны, то есть Густав понимал, где кухня, столовая, а где спортивная часть с турниками и гантелями, а также что-то вроде творческой части, уставленной картинами и банками с красками.

      Страннику показалось, что люди, живущие здесь, плохо представляли себе, как тут нужно правильно обустроиться. Эти люди, как и он сам, привыкли видеть огромные пустые территории, но не имели привычки жить в них и обживать их. Всегда легче иметь один свой угол, чем десяток, и черт знает, что с излишком углов делать.

      В