Война ротмистра Тоота. Владимир Свержин

подходя к лесорубам, спросил он.

      – Вот, – один из пильщиков вытер пот со лба, – деревья валим. В целях безопасности.

      – С какой целью? – Странник недоуменно поднял брови.

      – В целях безопасности, – повторил работник, – мэр приказал. Там диверсанты прячутся.

      – Вот как? – усмехнулся Странник. – Интересно, а откуда они там берутся?

      Второй лесоруб, радуясь возможности передохнуть, пустился в разъяснения:

      – Мэр сказал, они там растут. На лиственных – хонтийцы, а на хвойных – пандейцы.

      – Нет, – вмешался его товарищ, – они из стволов выходят. Я точно запомнил!

      – Что за чушь? – поморщился Странник.

      – Никакая не чушь! – оскорбился первый лесоруб. – Мэру, ему виднее. А сам-то ты кто таков?

      Штаб-врач Зогу измерил пульс, приложил два пальца ко лбу, потом зачем-то помял шею Тоота в районе сонной артерии, затем помолчал и изрёк глубокомысленно:

      – Что ж, вам несказанно повезло. – Он отошёл от кровати за занавеску смотровой, и оттуда послышался звук льющейся воды. – Вам дважды повезло, господин ротмистр. В первую очередь, потому что гривастый питон долбанул своим гадским клювом не по макушке, как обычно, а по прикладу вашего автомата. Приклад, ясное дело, в щепы. И второе: большая часть пастей оказалась на мундире, который сшит, слава Творцу, из исключительно крепкой ткани. Так что у вас обнаружено всего два прокуса: один – в районе шеи, другой – на запястье правой руки, которой вы держали автомат. – Штаб-доктор вернулся к раненому. – Чуть больше бы точек контакта – и я вас, пожалуй, не откачал бы.

      – Но ведь гривастые питоны не ядовиты, – едва шевеля губами, прошептал Тоот.

      – Да. В привычном нам понимании не ядовиты. Та дрянь, которую они выделяют при укусе, даже полезна. Но только в очень-очень малых дозах. Это сильнейшее обезболивающее, а заодно и успокоительное. Жертва впадает в сонное оцепенение и перестает сопротивляться, только и всего. Дальше питон жрёт её всей сотней пастей.

      Ротмистр поёжился.

      – Энц бригадир уже самолично о вас справлялся, – продолжал говорить штаб-доктор. – Спрашивал, как ваше самочувствие, разрешены ли посещения. Я сказал, что уже лучше, после обеда он сможет вас навестить. Но! – Лекарь поднял указательный палец. – По моему квалифицированному мнению, вас следует как можно скорее отправить в столицу для детального обследования. В конце концов, не так часто мы имеем дело с человеком, выжившим после атаки гривастого питона. И личная от меня вам рекомендация… Вы ведь в прошлом году не отдыхали?

      – Не до того было.

      – И в этом тоже в отпуск ещё не ходили.

      – Некогда, – делая попытку чуть приподняться на локте, ответил Тоот.

      – Лежите, лежите. Покуда яд не начнёт рассасываться, ничего у вас не получится. Лежите, отдыхайте, ни о чём не волнуйтесь. Сейчас мы измерим тоны вашего сердца, а через пару часов снова возьмем кровь, гляну динамику изменений, и тогда смогу вам, энц ротмистр, ответить, что вас в ближайшее время ждет.

      Штаб-врач Зогу откланялся, оставив ротмистра в полном одиночестве. Тоот лежал, закрыв глаза,