Красная пирамида. Рик Риордан

неуверенно сказал Картер. – Сейди, ты видела, как они выглядят?

      Когда я успела? Но тут одна тварь вылезла из бассейна и ткнулась прямо в стеклянные двери. Я отскочила (хорошо, что без воплей). Таких жутких существ я еще не видела. Туловище у него было как у леопарда: поджарое, жилистое с золотистыми пятнами меха, а вот дальше… Из туловища торчала длиннющая шея, уже без всякого меха, покрытая зеленой чешуей. Шея оканчивалась кошачьей мордой, но не такой, как у нормальных котов или леопардов. На нас глядели сверкающие красные глаза. Из раскрытой пасти высовывался раздвоенный змеиный язык, а с клыков капал зеленый яд.

      У меня подкосились ноги. Хуже того, я хлюпнула носом. Совсем как ребенок, самой противно.

      Змеекот (так я назвала эту тварь) прыгнул обратно в бассейн, чтобы помочь сородичу расправиться с Филиппом. Крокодил вертелся волчком, щелкал зубами, но нападавших это не пугало.

      – Мы должны помочь Филиппу! – завопила я. – Его прикончат!

      Я схватилась за дверную ручку, но тут Маффин угрожающе зарычала.

      – Сейди, не вздумай открыть дверь! – крикнул Картер. – Помнишь, что говорил Амос? Ни при каких обстоятельствах не открывать двери. У дома есть магическая защита. Филиппу придется воевать одному.

      – А если он не сможет? Филипп! – снова заорала я.

      Старый крокодил услышал. На мгновение его розовые крокодильи глаза остановились на мне, будто он уловил мою тревогу. Потом змеекоты впились ему в подбрюшье. Филипп почти целиком выскочил из воды. Его тело вдруг начало светиться. Послышалось низкое гудение, как от работающего самолетного двигателя. Еще через секунду Филипп всей тяжестью своего тела упал на террасу.

      Дом содрогнулся. Бетонный пол террасы покрылся трещинами. Бассейн раскололся, и его дальняя часть обрушилась вниз.

      – Нет! – закричала я.

      Но что толку от моих воплей? Кусок террасы откололся, увлекая Филиппа и змеекотов в Ист-ривер.

      Меня затрясло.

      – Он пожертвовал собой. Он убил этих тварей.

      – А если не убил? – слабым голосом спросил Картер. – Вдруг они вернутся?

      – Не говори так!

      – Я… я их узнал… этих тварей. Идем!

      – Куда? – не поняла я, но Картер уже тащил меня в библиотеку.

      Картер подошел к статуе шабти – того, что помог нам со свитком.

      – Принеси мне… черт, как же называется эта штука?

      – Какая? – спросила я.

      – Отец мне показывал. Большая каменная плита. Там изображен первый фараон. Он объединил Верхний и Нижний Египет в одно государство. Его звали…

      Глаза Картера сверкнули.

      – Нармер![16] Принеси мне «плиту Нармера»!

      Шабти не шелохнулся.

      – Нет, я не так назвал. Не плита. Это такая штука… на ней еще смешивают краски. Палитра? Похожее слово, но другое… А, вспомнил! Палетка. Принеси мне «палетку Нармера»!

      Шабти, помогавший нам со свитком, остался неподвижным. Зато приказ Картера оживил статую с крючковатым посохом. Тот шабти спрыгнул с пьедестала

16

Фараон, объединивший в конце XXXI в. до н. э. Верхний и Нижний Египет. «Палетка Нармера» была обнаружена в 1898 г. при раскопках в районе Иеранконполиса. Представляет собой каменную плиту в форме щита, украшенную росписью. Обычно такие палетки применялись для растирания благовоний, однако размеры этой палетки позволяют предполагать, что ее использовали для ритуальных целей.