Я дрался в Афгане. Фронт без линии фронта. Александр Ильюшечкин

жаре он не трескается и не тает.

      Помню, как из Баграма броню выводили, там нам сильно досталось. Нас обстреляли из ДШК, погиб один наш сапер. Броня старая была: танки Т-34, БМП и БМД тоже старенькие. Наш комбат вызвал на помощь авиацию, прилетели «миги», очень хорошо отработали «зеленку».

      – Что можете сказать о потерях?

      – При мне двоих взводных убило, молодые, после училища. У нас ведь было как: найдешь автомат или винтовку английскую – и считай, Красная Звезда твоя. И вот они все рвались за этой Красной Звездой и получили ее, но уже посмертно. Было, и по два-три человека убитыми теряли за бой, но больше было раненых, сержантский состав часто выходил из строя. Перед самым последним боем я наконец встал на свое место: пришел молодой офицер на должность командира взвода, вернулся из госпиталя замком взвода, пришли сержанты на отделения. Я вновь стал командиром своего отделения и перекрестился.

      На боевых операциях, бывало, и расстреливали «духов», я, правда, в этом не участвовал. Часто бывало так, что, когда одного или двоих наших убьют, тогда за одного пятерых «духов» могли расстрелять. Иногда пленных использовали как рабочую силу, помню, как минометчики двоих «духов» в таком качестве использовали: они им плиту и ствол миномета довольно долго таскали.

      Я прослужил в Афгане недолго. Последний мой бой был 13 февраля 1985 года. Подробно, конечно, всего не помню, времени уже прошло с тех пор довольно много, но основные эпизоды того боя расскажу.

      Это случилось в районе Чарикар, том самом, который мы уже много раз прочесывали. Мой взвод направили в дозор. И вот я вижу, как все «зеленые», что были с нами, потянулись назад. Мы пошли вперед и увидели глиняный забор, в котором была пробита дыра. Как только мы прошли в эту дыру, по нам открыли огонь из «зеленки». Мы прорвались немного вперед, и нас отрезали от основных сил. Я увидел неподалеку какую-то часовню, залез на нее, как на наблюдательный пункт, чтобы посмотреть, откуда бьют, следом за мной залез еще один боец. Этот бывалый парень сказал мне, чтобы я отошел от окошка, и, как только я сделал несколько шагов назад, в окно влетела пуля и попала в стену. Если бы я не отошел, то наверняка был бы покойник, вот как сердце тому «деду» подсказало. Мы спустились и напролом пошли дальше вдоль дувала. Неожиданно раздался выстрел, пуля сбила шапку с моей головы, если бы голову чуть выше поднял, то как раз бы в нее и попали. Впереди был двухэтажный дом. Откуда мне тогда было знать, что там, в этом доме, съезд главарей банд?! Мои бойцы шли вперед, а я их прикрывал, стреляя по окнам и бойницам. Ребята все прошли, я пристегнул последний магазин, побежал вперед, как вдруг из дома по мне заработал пулемет, меня охватил страх, уже потом я вспомнил, как наш ротный говорил, что если пуля свистит, значит, не твоя, свою пулю не услышишь. Пули свистели над головой, но я попал в мертвую зону, в которой огонь пулемета меня не доставал.

      В том бою на моих глазах погиб пулеметчик, здоровый парень, он всегда брал с собой много патронов, по «зеленке» мастерски стрелял. Фамилию