Большая книга ужасов – 79. Мария Некрасова

скоро в классе появились бас-гитары и усилители.

      Лео еще болел, но Лысый сказал, что пока обойдемся без него. Целыми днями мы мучили инструменты и свои пальцы: дергали струны, нарабатывая мозоли, почти забыв про математику и языки. В этом прелесть и беда экспериментальных школ вроде нашей: что учителю в голову взбредет, то и делаем. Но тогда никто не возражал: всем хотелось научиться играть так же здорово, как этот невидимый новичок. Первую неделю. На вторую лично я гитару возненавидела.

      По вечерам мы с Флер мерялись мозолями на левых руках, и каждый раз у меня были больше и уродливее. Софи над нами смеялась и предлагала померяться мозолями на седалище. А я про себя думала, что она права и что еще немного – и мы наживем мозоли и там, и моя опять будет больше. Самой Софи гитара нравилась, но звуки, которые она извлекала, были ужасны, как, впрочем, и у всех у нас. Особенно паршиво выходило у Бада.

      Когда у Бада что-то не получается, он швыряет предметы на пол и уходит в угол дуться. Потом получает втык от Лысого, возвращается, и все начинается заново. К концу урока рисования, например, пол усеян рисунками, угадайте чьими? А с гитарой – нет. Бад пыхтел и дергал струны вместе со всеми, и его гитара издавала ужасные звуки, но он держался. Его обычной вспыльчивости хватало только на то, чтобы потихоньку пожаловаться Лене, что у него не получается.

      А через неделю в классе наконец появился Лео. Его привела Лена, сказала, что он недавно приехал и еще не совсем адаптировался, чтобы мы его не обижали и что там еще говорят в таких случаях. Меня, как и Софи, и Флер, просить о таком не требуется, а вот Бад его сразу невзлюбил. Первым делом он ему врезал, отправился в угол и стоял там до конца урока. При этом все время оборачивался, корчил рожи и показывал всякие знаки то Лео, то Ваське с Руди. Эти двое, повинуясь своему командиру, тоже начали задирать Лео. Он, понятно, им отвечал… К концу урока в одном углу стояли все мальчишки и Флер, которая случайно уронила стол на ногу Лысому, укрываясь от летающих по классу предметов.

      А следующим уроком была музыка. Лысый вызвал Лео и попросил показать нам, что тот умеет. Лео, не чуя подвоха, заиграл, и это было здорово. Это было так здорово, что я как-то сразу поняла: мне так не научиться. Вот никогда. И, мне кажется, то же самое понял Бад. Мне трудно поверить, что он вообще хоть что-то понимает, но тогда, кажется, понял. Он сдался.

      Он грохнул свою гитару об пол и демонстративно уселся в угол скрестив руки. Даже не полез лупить Лео, явно расстроился.

      Ух, как Лысый взбесился тогда! Он с ума сходит, когда его не слушаются. Он пытался выгнать Бада из класса, но тот не желал двигаться с места. Лео еще играл, а за Бадом взбунтовались Руди и Васька, они все за ним повторяют, а потом и мы, девчонки, потихоньку сложили гитары.

      Хорошо, что Лена была с нами и не дала Лысому наказать всех! Она сказала, что если мы не хотим, то и не надо нас заставлять, все равно ничего не получится.

      Глава III

      Странный дом

      Нас высадили, наверное, у самого дальнего берега, с него вообще не было видно других островов – только