Черная вдова. Анатолий Безуглов

денег!

      – Совершенно верно. Сын Завадовского умер чуть ли не в нищете!

      – Да, – вздохнул Вербицкий. – Русская натура. Не остановишь. – Он усмехнулся. – Вот что, Глеб, квашеными ананасами я тебя угостить не могу. А вот ужином…

      – Нет-нет, – запротестовал Ярцев. – Спасибо. Я дома…

      – Ох уж эта провинциальная скромность, – недовольно заметил Николай Николаевич. – Возьмем что-нибудь легкое, перекусим. От этого не растолстеешь. Понимаешь, не люблю я есть в одиночестве. Ну как?

      – Уговорили! – засмеялся Глеб.

      – Вот и ладненько, – потирая руки, произнес Вербицкий. Он снял трубку, позвонил в ресторан и заказал ужин в номер. А Глеб, пока Николай Николаевич перечислял блюда, гадал, чем все-таки вызвана такая милость? Почему Вербицкий столь любезен с ним?

      Вербицкий, положив трубку, продолжил разговор о дочери:

      – Открою еще один секрет. Вика едет поработать на пленэре. Ну, рисовать с натуры, на воздухе. Так это у них называется.

      – Знаю, – кивнул Ярцев.

      – У нее талант. Не как отец говорю… Послушай, как у тебя завтра день? – неожиданно перескочил он.

      – Располагайте мною сколько вам надо, – с готовностью откликнулся Ярцев.

      – Ну как же… Перед Новым годом… У тебя жена, – все еще сомневался Вербицкий.

      – Николай Николаевич, – обиделся Глеб, – если я говорю…

      – Хорошо, хорошо, – поднял вверх руки Вербицкий. – Сможешь подбросить нас с Викой в Ольховку?

      – Запросто! Я бы рекомендовал прямо к отцу.

      – Я так и хотел, – улыбнулся Николай Николаевич. – Примет?

      – Господи! Доставьте ему такую радость! – воскликнул Ярцев, размышляя, кокетничанье это или просто элементарная вежливость? Уж кто-кто, а Вербицкий отлично должен знать, как к нему относится Ярцев-старший, испытанный приятель и бывший подчиненный.

      За ужином договорились, что Глеб заедет за Николаем Николаевичем завтра к одиннадцати часам утра. Потом они встретят Вику и сразу отправятся в Ольховку.

      – Стряхну с себя московские заботы, поброжу с ружьишком по лесу, – мечтательно произнес Вербицкий. Он был заядлым охотником.

      Глеб засиделся у Николая Николаевича до начала двенадцатого.

      – Не мешало бы позвонить отцу, – прощаясь, сказал Глеб. – Предупредить.

      – Ой, – поморщился Вербицкий, – эти пышные встречи, застолья… Я же знаю Семена Матвеевича! Мы тихо, скромненько.

      Он проводил Глеба до лифта.

      А когда Ярцев вернулся домой, Лена бросилась ему на шею, довольная поездкой к родителям, радостная от того, что хоть остаток вечера они проведут вместе, попивая холодное шампанское. По ее словам, отец действительно собирался в Средневолжск накануне Нового года, но теперь не приедет. И вообще до весны не выберется. Глеб сообщил, что завтра повезет Вербицких в Ольховку.

      – А как же праздник? – жалобно вырвалось у Лены.

      – Так в запасе целых двое суток! Успею вернуться десять раз!

      – Смотри, – шутливо погрозила мужу