Четыре крыла Земли. Александр Казарновский

Шихаби, прежде чем удар в живот свалил его наземь.

* * *

      Автобус потряхивало на поворотах. Буква V на кипе Эвана, казалось, разваливается пополам, прислушиваясь к голосам – Викиному и Натана Изака, – которые с двух сторон неслись в его несчастные уши.

      Вика не видела, что у левого уха ее возлюбленный держит мобильный телефон. Натан Изак не знал, что справа от Эвана сидит Вика.

      – Доброе утро, – сказала Вика, окончательно проснувшись.

      – Алло, Эван? – сказал Натан Изак.

      – Hello, – сказал Эван обоим по-английски.

      – Я тебя не шокирую тем, что использую твое плечо как подушку? – спросила Вика.

      – Хочешь услышать потрясающую новость? – спросил Натан Изак.

      – Нет, – ответил Эван Вике.

      – Да, – ответил он Натану Изаку.

      Оба ничего не поняли, но никого из них это не смутило.

      – Когда мы поженимся, я всегда буду спать на твоем плече, – продолжала Вика. – А ты не будешь дергаться, потому что жене Тора это разрешает.

      – Из проверенных источников стало известно, что два часа назад с Ариэлем Шароном случился новый инсульт, – продолжал Натан Изак. – Он находится в коме, и, даже если выйдет из нее, изменения в психике необратимы. Его карьера премьер-министра закончена.

      – Если ты шестнадцатого обаяешь моих родителей, можно будет назначать день свадьбы, – развила свою мысль Вика.

      – Теперь, с учетом того, какие амебы и импотенты придут ему на смену, можно не сомневаться в успехе операции шестнадцатого января, – развил свою мысль Натан Изак.

      – Шестнадцатого января решается наша судьба, – торжественно закончила Вика.

      – Теперь тебе ничто не мешает шестнадцатого отправиться в Канфей-Шомрон, – торжественно закончил Натан Изак.

      – Хорошо, – отвечал обоим оторопевший Эван.

      Натан, попрощавшись, отсоединился, а Вика продолжала тараторить:

      – Представь – папа с мамой подходят ко мне и говорят: «Слушай, Вика, какой славный этот твой Эван! Это ничего, что он религиозный – у каждого свой прибабах, как сказал герой одного фильма с Мерилин Монро, когда невеста сообщила ему, что она – мужчина. Зато какой он интеллигентный, и какой остроумный, и как тебя любит!» А я им: «Мамочка-папочка! А знаете ли, мы собираемся пожениться!»

      Автобус съехал с поросшей оливами горки и выбрался на перекресток Тапуах, где солдаты останавливали подъезжающие к блокпосту арабские машины и проверяли документы водителей и пассажиров. Иногда, если им что-то казалось подозрительным, устраивали обыск. Один солдат разглядывал оранжевое удостоверение жителя автономии, время от времени переводя взгляд с фотографии на лицо палестинца, другой держал палец на спусковом крючке автомата, в любую секунду готовый опередить потенциального террориста.

      – Вика, – глухо произнес Эван. – Я не приду шестнадцатого. Мне только что позвонили... Может быть, я ошибаюсь, но мне кажется, обстоятельства изменились. Шестнадцатого числа я должен находиться в другом