Марсала. Ника Чёрная

к себе порхающих вокруг бабочек. Да вот только сколько их таких у него было? Красивых, ухоженных, дорогих и не очень игрушек? Блондиночек, брюнеточек и рыженьких? Даже мулатка как-то затесалась… Если бы Рита и считала пассий Стрельцова, то уже давным-давно бы сбилась со счета. А тот, на печаль Нины Алексеевны, его матери, всё не хотел остепениться…

      – Звоню Николаю? – Маргарита встряхнулась, прогоняя внезапно нахлынувшие размышления, взяла в руки мобильник, собираясь набрать водителя. – Я его предупредила, что мы задержимся.

      – Да, пусть подруливает на нулевой, к лифту. Тебя докинуть?

      – Уж будь добр. Старина Уокер и законы родной державы категорически против, чтобы я садилась за руль.

      – Да, и Леру отпусти.

      – Уже. Нечего девочке тут торчать, кофе я и сама делать ещё не разучилась.

      – Марго, иногда ты заставляешь меня чувствовать себя рудиментом в моём же собственном бизнесе! – Стрельцов наконец окончательно оторвался от задумчивого созерцания урбанистического пейзажа за окном и снова подошёл к столу, смотря на неё с высоты своего немаленького роста.

      – Ну-ка, ну-ка, напомни мне – ты против? – выразительно вскинула Рита бровь. – Или мне свалить наконец «твой собственный бизнес» со своих хрупких плеч и умотать куда-нибудь в тёплые страны, подальше от всех этих контрактов и проектов? А я напомню тебе, когда у меня последний раз был отпуск…

      Несколько долгих секунд он неотрывно смотрел на неё, буравя проницательным взглядом.

      – Ладно, уделала, – сдался наконец Павел. – Не против… Но… ты не представляешь, как сильно иногда это бьёт по самооценке, – усмехнулся.

      – Сомневаюсь, что твоя самооценка способна реагировать на подобные «удары», – Рита изобразила пальцами кавычки.

      – Поужинать не хочешь? – резко сменил он тему. – В паре кварталов новый итальянский ресторан, заценим?

      – Не-ет, Стрельцов, прости, но сегодня никаких ресторанов! Всё, что я хочу после этой сумасшедшей недели – скорее оказаться в страстных объятиях своей подушки. Но не сомневайся – я запишу предложение на твой счёт, и как-нибудь обязательно вспомню о неожиданной щедрости своего начальника.

      – Скучно живёшь, Саламова… Страстные объятия подушки… подумать только! – опустился тот в кресло напротив, вальяжно откинувшись на спинку и сложив руки на груди.

      – Ну да, куда уж нам до вас, Павел Васильевич, с вашими-то подвигами! Без отрыва от рабочего процесса, – не смогла смолчать Рита.

      – Завидуете, Маргарита Георгиевна? – ничуть не смутился её собеседник, тут же поддевая в отместку.

      – Чему? – искренне возмутилась она, даже телефон, который неосознанно крутила, на миг замер в руках. – Беспорядочным половым связям? Отсутствию элементарного стыда? Тяге к эксгибиционизму?

      – Ну, скажем так, не такие уж они и беспорядочные – это раз. Стыдиться мне нечего – это два. И я такой же эксгибиционист,