Приснись мне. Ксения Авдеева

а потом зазвучал напористо. – Ты не имеешь права так с ней поступать. Вернись домой.

      – Лучше бы ты сказал это себе. Лет этак 17 назад! – выкрикнула Лиля и повесила трубку.

      – Отец? – аккуратно поинтересовалась Вика.

      Лиля кивнула:

      – Странно, что я так разозлилась. И еще более странно, что я выразила эту злость ему. Раньше я всегда проглатывала обиду.

      – Ты взрослеешь. И делаешь выводы. Лучше выплескивать эмоции из себя, чем копить и страдать, я так считаю. Но знаешь, в одном он прав. – Вика потеребила сережку в ухе, делая паузу.

      – В чем же?

      – С мамой и правда стоит помириться. Тем более сейчас Новый год.

      Лиля вздохнула и проговорила.

      – Ты права. Но сначала нужно смыть с себя самолетную пыль. Думать не могу ни о чем другом.

      На следующий день Лиля сидела на кухне у мамы, грея руки о кружку с горячим какао. Ирина Георгиевна суетилась, доставая выпечку, конфеты, печенье…

      – Я же варенье черничное от бабушки привезла, – всплеснула она руками. – Будешь?

      – Мама, успокойся! И присядь, пожалуйста, а то у меня уже голова кружится от тебя. Я не голодная.

      – Дочка, ну откуда я знаю, голодная ли ты, здоровая ли, живая ли, если ты не отвечаешь на мои звонки?! – воскликнула Ирина Георгиевна, присаживаясь на диван. Лиля с нежностью посмотрела на раскрасневшуюся от чувств маму, на ее уже почти седые вьющиеся волосы и глаза цвета чая. Руки, еще не потерявшие своей изящности, теребят кухонное полотенце. Все такое родное, теплое, будто и не было этой ссоры несколько месяцев назад.

      – Прости. – Лиля опустила глаза. – Я знаю, я не права, что вот так оборвала связь. Но согласись, ты тоже вела себя не лучшим образом… Эти скандалы, ультиматумы, непонятные допросы.

      – Лилюша, но ты же одна у меня! – Мама закусила губу. – Ладно-ладно, главное без слез.

      – Мам. – Лиля подсела поближе и обняла ее за плечи. – Нам будет легче найти общий язык, если ты признаешь, что я уже взрослая.

      Ирина Георгиевна печально кивнула.

      – И я, как взрослый человек, имею право на свое мнение. И даже если это мнение не совпадает с твоим, это не значит, что оно неверное.

      Мама вздохнула и сгребла дочку в объятья:

      – И когда ты успела вырасти?

      Лиля закрыла глаза, чувствуя тепло маминых рук. Будто она снова маленькая девочка, которая может укрыться от всего мира, просто уткнувшись носом в мамино плечо. Как жаль, что это средство не от всех бед…

      – Ты звонила отцу?

      Ирина Георгиевна напряглась и выпрямила спину. В голосе зазвучал метал:

      – Я не знала, что еще делать…

      – Ладно, это не важно. Хотя бы иногда от него бывает польза, – ухмыльнулась Лиля.

      – Не говори так. – Все тот же строгий тон, от которого девушка готова бежать на край света. – Он твой отец и беспокоится о тебе.

      – Да-да, конечно. Раз в пару лет. И то, если напомнить… Не понимаю, почему ты все время пытаешься его защитить. Его поступки намного красноречивей твоих увещеваний о дочернем уважении и долге.

      – Я просто