Игроки. Александр Валерьевич Горский

конечно нравится.

      – И что же это? – хозяин офиса хитро прищурился и потер пальцем гладковыбритый подбородок, – подожди, дай я попробую угадать.

      Он на мгновение задумался и его высокий лоб стремительно пересекли две глубокие морщины.

      – А я знаю, – Алекс щелкнул пальцами, – уверен, что знаю, но хочу, чтобы ты сам признался.

      – Да не в чем мне признаваться, – Филипп почувствовал, что краснеет и поспешно поднес бокал к губам.

      – Ведь ты же о женщинах сейчас говорил, верно? – Алекс сверкнул белозубой улыбкой, – я прав? Да конечно я прав.

      – Ну ты всегда прав, – Филипп допил виски и поставил бокал на маленький столик из черного дерева, предусмотрительно расположенный совсем рядом с креслом, – ничего плохого в моем интересе к женщинам я не вижу.

      – Плохого? – тонкая бровь изумленно дернулась вверх, – кто говорит, что женщины – это плохо? Женщины – это великолепно. Я думаю, что женщины – это лучшее из того что на земле было создано, как с эстетической точки зрения, так и со стороны всего развития человеческой цивилизации. Понятно, что камень прогресса в гору толкали преимущественно мужчины, но делали они это зачастую именно ради прекрасных дам.

      – А уж сколько глупостей ради них наворотили, – Филипп усмехнулся.

      – Глупости, и что такого? – возразил Алекс. – Людям свойственно делать глупости. Я тебе даже так скажу, всем свойственно делать глупости. Так лучше делать их ради женщин, а не только по причине своего скудоумия.

      Алекс вновь вскочил с дивана и подошел к висящей на стене огромной написанной маслом картине, изображающей какую-то обнаженную красотку, выходящую из морских волн на пустынный берег. Филипп, готовый поклясться, что никакой картины на стене еще минуту назад не было, с удивлением рассматривал девицу, которая одной рукой безуспешно прикрывала пышную грудь, а другой стыдливо тянулась чуть пониже живота. Скрыть свои прелести девушке помогала пышная, золотистого оттенка коса, спускавшаяся по левой груди красавицы и уходящая вниз. Ее распущенный хвост очень удачно помогал прижатой к телу ладошке скрыть от глаз наблюдателей то, что видеть им вовсе не полагалось.

      – Некоторых женщин забыть невозможно, сколько бы лет ни прошло, – Алекс обернулся и шутливо отсалютовал Филиппу бокалом, – поверь мне. Но если брать в целом соотношение времени года и женской красоты, то весна, на мой взгляд, выигрывает.

      – Да? – удивился Филипп.

      – Да, – кивнул Алекс, – сейчас объясню почему.

      Допив виски, Алекс поставил пустой бокал на барную стойку и вернулся к дивану.

      – Представь, начало марта, еще холодно. Ночью пока подмораживает, а днем никак не может стать теплее нуля. И вот наконец первый теплый день. Ну как, теплый. Теплый в сравнении с тем, что было до этого. И вот сразу же мешковатые зимние балахоны меняются на приталенные весенние курточки, сразу же появляются короткие, не по погоде юбочки, из-под которых видны стройные ножки. По большому счету ничего толком еще и не видно, но ты понимаешь, завтра