Волчий лог. Делия Росси

при одной только мысли, что Ника может уйти.

      Нет, она не уйдет. Понятно, что ей сложно принять правду, но ведь пока она не сбежала?

      – Мои родители тоже были оборотнями, – тихо произнесла Ника.

      – Что?

      Пришла моя пора удивляться. Черт! О чем она?

      – Отец был альфой красноярской стаи, – пояснила рыженькая, убрав со лба мешающийся локон.

      Вот это поворот. Стоп. В красноярской стае не было альфы Запольского. По крайней мере, последние пятнадцать лет.

      – И где он теперь?

      Пазл не складывался. А волк, не желая вникать в подробности, рвался наружу, путал мысли, скулил и требовал закончить разговор и перейти к действиям.

      – Родители умерли, когда я была маленькой. Меня воспитывала бабушка, – коротко ответила Ника и тут же спросила: – А ты?

      Я понял, что она не хочет говорить о своем прошлом. Что ж, у нас еще все впереди. Я обязательно все выясню, но не сейчас, позже, когда Ника сможет мне довериться.

      – Твои родители живы? – маленькая крепкая ладонь легла на мою руку.

      – Нет. Я тоже один, – качнул головой и потянул Нику на себя.

      Хватит разговоров. Никуда они от нас не денутся.

      – Егор…

      Ника охотно ответила на мой поцелуй, и все разумные мысли исчезли, уступив место тому горячему, что кружило между нами, сбивало дыхание и напрочь выключало разум.

      Глава 4

      Инга

      Я завидовала. Завидовала сильно, по-черному.

      Смотрела на рыжую и не могла побороть противное, ноющее, как зубная боль чувство. Оно разъедало душу ржавчиной, оставляло на губах горький привкус полыни, оседало в ноздрях запахом прелого мха. Отвратное ощущение. Мерзкое.

      Сердито фыркнув, отвернулась от целующейся парочки и потрусила прочь. Нетронутый снег хрустко скрипел под лапами. Лес расступался. Высоченные ели выстраивались в затейливый хоровод, гибкие березки белели тонким кружевом, нагие осины стыдливо жались друг к другу, торопливо спускаясь с пригорка в низину, к воде.

      Я скатилась к ручью и с трудом затормозила всеми четырьмя лапами.

      Тихий плеск пролился на горящую душу прохладным бальзамом. Гремящий. Древнее место силы, вскормившее несколько поколений волков.

      Перекинулась, опустилась на колени и склонилась к плоским камням, по которым весело бежал шумный поток. Подтаявший снег хрупко обломился под ладонями.

      – Отпускаю все обиды и злобу. Пусть уйдут они водою студеной да ветром стылым, – прошептала своему отражению и умылась.

      Когда-то бабушка научила меня этому старинному наговору, сказав, что в жизни все может пригодиться. Что ж, она была права. Пригодилось. И не раз.

      Ледяные капли стекали по коже, попадали за ворот куртки, подбирались к груди. Образ целующейся пары, стоящий перед глазами, постепенно растворился и исчез. На душу опустился покой. Я уселась у выступающих корней и бездумно уставилась на журчащую воду, не замечая ни холода, ни прячущегося за кронами деревьев солнца, ни медленно застывающего