Помни меня. Альбина Викторовна Новохатько

общем, неделю назад он освободился, работу найти не может. Сидел по ложному обвинению, наркотики.

      – Они все сидят ни за что, – Эля фыркнула, – Кого не послушай, все жертвы обстоятельств.

      – Что-то мне подсказывает, тебе стоит с ним встретиться. Поговори, ты же насквозь видишь людей. Если он на самом деле прав, это станет сенсацией. Ты же любишь такие дела.

      – Ладно, поговорю. Адрес давай, вечером заеду.

      Юрий продиктовал адрес, Эля записав его в блокнот, отложила в сторону.

      – Ты закончила статью?

      – Да, сейчас вышлю.

      Юрий кивнув, встал и покинул кабинет.

      Эля быстро отправив ему статью, отключила ноутбук, и покинула кабинет.

      Дома её ждала младшая сестра, которая поругалась с родителями и поселилась на её диване маленькой гостиной.

      Эля купила квартиру в ипотеку, ежемесячно выплачивая половину своей зарплаты. О машине она не думала, передвигаясь на автобусах, или метро.

      Доехав на метро до станции Колпино, вышла на своей станции.

      Домой она попала в шесть вечера, сестры дома не оказалось, поэтому быстро приняв душ и переодевшись, решила съездить к тому парню.

      Оставив сестре записку, покинула квартиру.

* * *

      Протянув руку к дверному звонку, замерла в нерешительности, но затем нажала, услышав лёгкую трель, стала ждать.

      Вскоре раздались шаги, дверь открылась, и перед ней предстал хозяин квартиры.

      Эля отметила про себя его привлекательный вид, и мощный торс обтянутый светлой футболкой.

      – Меня прислал мой редактор…

      Малик окинул девушку угрюмым взглядом.

      – Точно! – Произнёс он, распахнув дверь, – Проходите, и прошу, не обращайте внимания на бардак.

      Эля осторожно перешагнула порог, заметив слой грязи на линолеуме в коридоре, решила не снимать туфли. В гостиной было не лучше, она не знала, куда ей присесть, не испачкав при этом свой белоснежный сарафан.

      Малик, заметив её замешательство, вынес из спальни плед, застелив им диван, пригласил жестом её присесть.

      – Что вы хотите от нашего журнала? – Поинтересовалась Эля, присев на край дивана.

      – Я сидел шесть лет, за то чего не совершал. Мои родители умерли, пока я отсутствовал. Моя девушка… – Малик замолк, но затем продолжил, тема оказалась слишком болезненной, – Точнее та, которая меня и посадила, заявив, что я наркодиллер.

      – Значит, она умерла? Единственный человек, который мог бы сказать правду, гниёт в земле. И вы при этом хотите справедливости? Я сожалею, но это же нереально.

      – Что нереально? – Её слова взбесили, – Доказать что я не виновен? Но я слышал вы беспринципная сука.

      – Так… – Эля встала, собираясь уйти из этого гадюшника, – Я может и сука, только вот мне нравится, когда это слово звучит из моих уст. А из вашего рта, звучит по-хамски.

      – Послушайте! – Малик вскочил за ней, – Я не собирался вам хамить! Мне нужна помощь. Меня не берут на работу. И если вы мне не поможете, я не знаю, как буду жить дальше.

      Эля слышала в его голосе отчаяние и мольбу. В