.

мультик этот уже вышел или еще нет? Помню, как я ждал его, с замиранием сердца смотрел – обо всем на свете забывал! Как мне хотелось быть похожим на Маугли – быть сильным, красивым, с ножом в руке! Став уже гораздо старше, я задумался: а почему он все время бегает в трусах? И откуда эти трусы у него берутся? Хе-хе… Авторский произвол, вот как это называется в мое время.

      – Может быть, вы нам что-то продемонстрируете из ваших умений? Ну… не похожее на мусорное ведро! А мы поучимся у вас.

      Ох ты ж… сколько сарказма, сколько яду вложено в эти вроде бы вежливые слова! Как ему хочется меня отпинать! А вот зря. Я бы на его месте подумал: а чего мужик так раздухарился? Нет ли подвоха? Но в этом времени еще не слышали о пранкерах, которые ходят по спортзалам и, прикидываясь новичками, вызывают на поединок. Девственно чистый, нетронутый мир. Нетронутое время. Люди наивны и просты в обращении, как трехлинейка. Вру, конечно, тут тоже все не так уж просто, но… речь сейчас не о том.

      – Хорошо. Без проблем! – легко согласился я, скинул с плеч пальто и остался в свитере и брюках. – Только вот вопрос… спарринг по каким правилам? Есть какие-то правила или нет? Или все-таки реальный бой?

      Задумался. Смотрит на меня уже с легким недоверием – а спроста ли я взялся в зале? Может, подстава? Может, я вообще какой-нибудь инструктор из другого города и на самом деле что-то могу? И его посрамлю, а ему это надо? Но раздражение пересилило:

      – В пах не бить, глаза не выдавливать, рук и ног не ломать. Слушать противника – как рукой стучать по ковру начал, значит, все, бой прекращается. Поняли, парни?

      Ах ты ж… молодец! А я думал, это он мне говорит. А он вроде как и не мне, а всем. Рассказывает своим парням, чтобы со мной осторожничали, – как начну вопить и хлопать ладонью по ковру, так меня и «на свободу с чистой совестью».

      Снимаю шарф, стягиваю свитер грубой вязки. Люблю такие свитера а-ля Хемингуэй. Они мне идут. Отрастить бороду – так вылитый Хемингуэй и буду. По крайней мере, Зина так говорит. А я ей не мешаю.

      Остаюсь в майке-алкоголичке, правда, не сиреневой (это уж слишком!), а белой. Стягиваю и носки, босиком меньше шансов поскользнуться. На ковре в носках – чуть ли не как на льду. Проверено.

      – Готов! – киваю я и выхожу на ковер. – С кем спаррингуем? С вами, – киваю тренеру, – или кого-то мне дадите?

      – Селезнев, на ковер! – командует тренер, и здоровенный детина, слегка рыхловатый, но плечистый, медленно, вразвалочку подходит ко мне. – Слышал, о чем говорили? Вот и давай, покажи товарищу, на что ты способен. И способен ли вообще.

      «Товарищу». Хорошо хоть не «гражданину», и на том спасибо. Хе-хе… странное у меня ощущение, сам не пойму, что со мной такое. Нынешние люди кажутся мне… детьми! Да, да, детьми! Наивными, ни о чем не ведающими, жизни не знающими – детьми! С высоты жителя двадцать первого века…

      Эх, двадцать первый век! Как мы о нем мечтали! Как мы хотели, чтобы наши корабли бороздили… Нет, не бороздят. Мы бесконечно воюем, боремся и выживаем. Всё, как и всегда. А коммунизм