Судьба-насмешница. Часть третья: Нам чувства неподвластны. Дмитрий Шубин

девочка. Ты вернулась.

      Айсун смотрела непонимающим взглядом на эту незнакомку. Но что-то было и знакомое в чертах лица. Она напрягла память, и перед ней всплыло лицо матери. И тогда она прошептала:

      – Тётя… Тётя Джемиля?

      Женщина улыбнулась и погладила своей шершавой ладонью девушку по лицу.

      – Узнала, милая. Вот и хорошо. Значит, теперь ты скоро пойдёшь на поправку.

      – А что, разве я больна? – с недоумением спросила Айсун.

      – Да, милая. Я уже начинала беспокоиться за твою жизнь. С тех пор, как уехали твои братья, прошло уже две недели, а ты всё никак не могла прийти в чувство. Ты всё время спала. Только во сне иногда о чём-то умаляла Аллаха. Мне казалось, что ты просила о смерти. Это, правда? И что же такое непоправимое случилось у такой молодой и красивой девушки, что ты просишь его лишить тебя самого дорогого, что он дал тебе?

      И тогда перед больной всплыла вся реальная картина, и она горько заплакала. А тётя села рядом на кровать, и молчаливо гладила девушку по её чудесным длинным волосам, по щекам, которые за время болезни стали бледными, по худеньким плечикам девушки. Она гладила, но не успокаивала. Айсун нужно было облегчить свою душу слезами. Ей нужно обязательно выплакаться и тогда Джемиля знает, как помочь своей племяннице.

      И когда, наконец, слёзы иссякли, тётя помогла племяннице встать. Девушку шатало во все стороны, но Джемиля крепко держала её под руку. Она помогла ей выйти во двор, чтобы справить нужду, затем начала кормить бульоном. Сразу много нельзя, предупредила она девушку. Погодя, ещё покушаешь. Это надо для твоего малыша, ласково приговаривала добрая женщина.

      И Айсун подчинилась ей. Когда определённая порция была съедена, она отложила в сторону ложку и, поблагодарив, хотела встать, но её повело в сторону, и тётя еле-еле успела подхватить девушку.

      – Не торопись, милая. Я помогу тебе. Ещё два, три дня, и ты начнёшь сама справляться со своим телом.

      Тётя вывела племянницу во двор и усадила в тень под деревом. Присела сама рядом и повела неспешный разговор:

      – Тридцать пять лет назад меня так же, как и тебя сейчас, привезли мои братья сюда и оставили одну вот в этом доме. Ты поняла, моя девочка? Меня оставили совершенно одну в пустом доме. Правда, чтобы не умерла с голоду, оставили мешок с продуктами. В этом доме когда- то жила наша прабабушка. А когда она умерла, то дом так и стоял пустым, пока в нём не появилась я.

      – Я ведь так же, как и ты, Айсун, тоже пострадала от своей любви. Видимо, на роду у нас написано. Или судьба наша такая. Не знаю. Только и бабушка отбывала своё заключение за такую же провинность. А виноваты ли мы в том, что любим? Я имела возможность наедине размышлять об этом. И пришла к выводу, что любовь нам неподвластна. Это люди хотят подчинить её. Люди управляют машинами, кораблями космическими ракетами, самолётами, но чувства человеческие им не под силу, и тогда они насильно стараются убить эти чувства. А того не понимают, что это большой грех. Ведь, если бы они,