Софочка. Lily Alex

«Сын Утренней Звезды» назвали его, именно из-за этого – его создали на заре Деятельности. Нас много. Рон уже был, когда создали меня. Я помогал обустраивать Марс. Именно там сперва планировалось поселить людей…

      Он замолчал.

      – Можешь не продолжать, – шепнула она, целуя его, словно окаменевшее, лицо. – Мне не надо, чтобы ты страдал, заново переживая всё это. Да и детали не нужны, догадываюсь – он как-то спровоцировал тебя, и ты ``испортил дело``? Поэтому Марс не ``доделан``?

      Он кивнул.

      – Рон старше, Рон мудрее – он предупреждал меня! Я не буду снимать с себя ответственность. Так что теперь разгребать и вывозить г@вно – именно моя работа.

      Он был воплощён в мужском теле, а она знала наилучший способ отвлечь и утешить мужчину.

      ТОГДА, Марк-охранник, даже понимая, что ему предстоит «Поездка в Ад» за нарушение приказа Хозяина, а может именно из-за этого, отозвался на её ласки.

      А уж Глеба она изучила прекрасно, и знала, как довести его до «нужной кондиции».

      – Puta, – Глеб улыбался. – Ты же не любишь меня, тварь! Я для тебя – неандерталец, затащивший за волосы в пещеру!

      – Ага! – Она целовала его. – Огромный, смелый и сильный!

      – Нравится – буду кем ты захочешь, – засмеялся он, грубо разворачивая её к себе спиной.

      Изгибаясь от его мощных движений, Франсин повизгивала от восторга.

      «Он со мной, а не с НЕЮ!» И это мысль была слаще всего…

      Но Франсин вдруг почувствовала – муж, за её спиной замер, но НЕ так, как она ожидала и хотела.

      – Милый?

      Он не ответил.

      Женщина развернулась, и он упал на четвереньки на кровать, хватая ртом воздух, не в состоянии вздохнуть.

      – Нет… – Она вскочила, хлопком в ладоши включив свет.

      Её муж лежал, плашмя, лицом вниз, а когда она, насмерть перепуганная, смогла перевернуть его на спину, Глеб не дышал. Совершенно белоснежное лицо завершало его сходство с музейной статуей, a ледяные руки только усиливали это впечатление.

      «Люси, Люси Гонзалес…» всплыло в её памяти. «Ты вечно будешь для меня Люси Гонзалес.»

      Выпрямившись, Франсин стиснула руки, посылая призыв сквозь Подпространство: «Артур!»

      Он появился сонный, в домашнем халате, ухватился за кровать, чтобы не упасть.

      – Ой, ну, что ещё… – Начал он недовольно, но увидел Глеба и сразу всё понял.

      – Не моя епархия, – покачал он головой. – Мэри!

      Она возникла в комнате, явно «выдернутая» из душа – мокрая и совершенно голая.

      – Ну знаешь! – окрысилась она на мужа.

      Увидела Франсин, тоже без одежды, и поджала губки, блокируя мысли: «Да, представляю, КАК я смотрюсь на ЕЁ фоне, Вот cyчкa! Такая фигурка – и безо всяких утяжек!»

      Артур молча показал на Глеба.

      Ахнув, Мэри всплеснула руками и, подбежав, прижала ладонь к его груди.

      Его тело передёрнулось, но без какого-либо дополнительного результата.

      Она перевела дыхание и, потерев