Некромант. Оля Мансурова

пролетели как в тумане. Все это время мама просидела возле койки отца, всхлипывая и что-то невнятно шепча себе под нос. Когда я в очередной раз заглянула в палату, картина не поменялась: ссутулившаяся женщина сидела подле больничной койки. Я подошла к маме, когда хотела положить ей руку на плечо, и услышала ее ровно дыхание – она спала. Ее тоненькая кисть держала папину руку, бледную и неподвижную. Я собралась с духом и посмотрела на его лицо. Так непривычно было видеть это мужественное строгое лицо не подвижным и расслабленным. Его всегда длинные золотистые волосы были коротко пострижены, а с левого бока полностью выбриты, где на бледной коже ярко выделялись нитки и четкая линия шрама. Глядя на него у меня вновь защипало глаза, но как и предыдущие дни ни одна слезинка не смогла пробиться. Все из того, что я не могла позволить себе плакать при маме, когда она итак убита горем. Хотя мама спала, я все же не решилась разбавить равномерное пикущие приборы жизнедеятельности своим плачем. Я приложила пальцы к губам, сдерживая болезненные стоны души. «Прости, прости меня папа. Я вновь разочаровала тебя. Если бы Сила во мне пробудилась, то ты не лежал бы здесь, как и Света….Ты вложил в меня столько знаний, и мы бы справились вдвоем…и никто бы не пострадал…» Я разговаривала внутри себя с отцом уже не в первый раз, и он, конечно же, не отвечал мне.

      Я тихо покинула палату и осторожно прикрыла за собой дверь. В коридоре меня встретил лечащий врач отца. Он подробно описал состояния пациента и как и прежде намекнул, что шанс что отец очнется очень невелик.

      – Ты же понимаешь, Маша, что ей нужно отдыхать. Я не могу позволить ей сидеть в палате дни и ночи на пролет. – Продолжал врач, говоря уже о маме.

      – Она не уйдет. – Сухо ответила я, он собирался возразить, но я его опередила, – Вы же должны это понимать. Мы потеряли….мама сейчас разбита. У нее умерла дочь, и она не может потерять еще и мужа. Потому она не уйдет отсюда. Вы как никто должен понимать это. – Я замолчала, прикусив губу.

      Денис Михайлович, лечащий врач отца. Много лет назад, когда демон посмеялся надо мной, что я пустышка, мой отец совершил обряд экзорцизма именно над его дочерью. Девушка выжила, благодаря моему отцу. Поэтому, врач немного помолчав, все же кивнул и сказал, что поставит в палате отца еще одну койку, что бы мама могла спать прямо в палате.

      Так же в тумане прошли похороны Светы. Многие пришли проститься с доброй, лучезарной девушкой, которую навсегда скрылась под землей. Мама, согнувшись пополам, плакала на плече высокого мужчины, одного из членов Ордена. Однако не все его коллеги пришли почтить память Светы. Тетя Таня обняла меня за талию и притянула к себе:

      – Как ты, Машенька?

      – Плохо, – созналась я, глядя как люди возлагают венки на могилу сестры.

      – Ты все эти дни сидишь дома одна. Прогоняешь друзей. Позволь мне составить тебе компанию?

      Я коротко кивнула, еле удерживая себя на ногах. Это заметила тетя. Она подошла к маме, коротко переговорила с ней и вернулась ко мне. Взяв