Очерки по аналитической психологии. Карл Густав Юнг

пациент попадает под власть Сциллы – интроекции этих образов, т. е. он приписывает их свойства не врачу, а самому себе. Это тоже плохо. В случае проекции он колеблется между лишним и болезненным превознесением до небес своего врача и исполненным ненависти презрением к нему. В случае интроекции он впадает в смехотворное самообожествление или моральное самоуничижение. Ошибка, совершаемая им в обоих случаях, состоит в том, что содержания коллективного бессознательного он приписывает определенному лицу, таким образом превращая другого или самого себя в бога или дьявола. Здесь проявляется характерное действие архетипа: он захватывает психику со своеобразной изначальной силой и вынуждает ее выйти за пределы человеческого. Он вызывает преувеличение, раздутость (инфляцию!), недобровольность, иллюзию и одержимость как в хорошем, так и в дурном. Именно поэтому люди всегда нуждались в демонах и никогда не могли жить без богов, за исключением некоторых особенно умных specimina (лат. – образцов) вида «homo Occident alls» (лат. – западного человека) вчерашнего и позавчерашнего дня, сверхчеловеков, для которых «бог умер» и поэтому они сами становятся богами, чаще, точнее, божками мелкого формата, с толстокостными черепами и холодными сердцами. Дело в том, что понятие Бога – совершенно необходимая психологическая функция иррациональной природы, которая вообще не имеет отношения к вопросу о существовании Бога, ибо на этот вопрос человеческий интеллект никогда не сможет ответить. Еще менее способен он дать какое-либо доказательство наличия Бога. Кроме того, такое доказательство излишне; идея сверхмогущественного божественного существа, в осознанном ли виде, бессознательно ли, распространена повсюду, ибо она является некоторым архетипом. В нашей душе есть нечто от высшей власти, и если это не осознанный бог, тогда по крайней мере это все же – «чрево», как говорит святой Павел. Поэтому я считаю более мудрым признавать идею Бога осознанно, ибо в противном случае богом просто может стать нечто другое, как правило, весьма неудовлетворительное и глупое, что бы там ни выдавало «просвещенное» сознание. Нам уже давным-давно известно, что с помощью интеллекта мы не можем правильно мыслить бога, не говоря уж о том, чтобы представить его. Раз и навсегда нужно признать, что на вопрос о боге нельзя убедительно разумно ответить. Но «consensus gentium» (лат. – согласие народов) извечно говорило о богах и вовеки будет говорить о них. Сколь бы прекрасным и совершенным ни считал по праву человек свой разум, он так же вправе быть уверенным, что разум – это только одна из возможных функций, соответствующая лишь одной стороне феноменов. Всюду нас окружает иррациональное, то, что не согласуется с разумом. И это иррациональное также является психологической функцией, именно коллективным бессознательным, тогда как разум, по существу, связан с сознанием. Сознание должно обладать разумом, чтобы впервые открывать порядок в массе хаотических индивидуальных явлений мирового целого, а затем – по крайней мере в пределах человеческих