Сновидец. Призови сокола. Мэгги Стивотер

кроме его собственной. Ронан поспешно расчистил перед дверью место размером с корову.

      Телефон снова загудел. Ронан не обратил на него внимания.

      Он втянул продолжавшую парить корову внутрь, стараясь не стукнуть ее головой о косяк. И наморщил нос. В сарае стоял какой-то едкий запах.

      Телефон гудел, гудел, гудел.

      – Блин, – сказал Ронан Бензопиле, которая ловко летала по сараю, не касаясь бардака. Держа веревку одной рукой, он достал телефон.

      – Чего тебе, Диклан? У меня, блин, корова на буксире.

      – А у меня довольно неприятное родительское собрание. Ты мне нужен.

      До Ронана не сразу дошло, о чем речь, поскольку в его жизни не было ни родителей, ни учителей. Потом, сделав еще один осторожный шаг в глубь сарая, с болтающейся на привязи коровой, он сообразил.

      – Мэтью?

      – Ну а кто еще? – спросил Диклан. – Ты приснил еще одного брата, который вечно лажает?

      Сновидец, сон и Диклан – вот что представляли собой братья Линч.

      Бензопила была давним сном Ронана, а Мэтью – еще более давним. Случайным. Ронан был совсем маленьким. В то время он даже этого не понял – он просто принял внезапное появление младенца-брата, который, в отличие от Диклана, был почти всегда доволен. Он сразу полюбил его. Все любили Мэтью. Ронану не нравилось об этом думать, но, возможно, способность внушать любовь Мэтью приснили.

      Вот почему игра стоила свеч, если Брайд знал, как разбудить сны мертвого сновидца. Если бы Ронан умер, Мэтью заснул бы вместе с остальными его снами.

      Никакого отведенного на исповедь времени не хватило бы, чтобы с души Ронана спало это бремя: он приснил человека.

      Мэтью не знал, что он – сон.

      – Ладно, – сказал Ронан.

      Мерзкий запах нарастал; он уже почти заставлял дышать ртом.

      – Я…

      Внезапно неприятный запах обрел конкретную форму – материализовался Газолин, кабан размером с микроавтобус. Ронана сшибло с ног. Телефон полетел в грязь. Корова взмыла в воздух, и веревка захлопала, как хвост воздушного змея.

      Ронан выплюнул все бранные слова, какие знал. Корова с закрытыми глазами, в невинном неведении, медленно летела к солнцу.

      – Бензопила! – закричал Ронан, хотя не сразу понял, какие слова должны за этим последовать. – Крек!

      Бензопила вылетела из сарая, описала круг и радостно каркнула:

      – Керау!

      – Нет! – Ронан указал на корову, которая парила на уровне крыши. – Крек!

      Бензопила устремилась вверх и облетела поднимающуюся корову, с любопытством глядя на нее. Судя по всему, ей очень нравилась эта веселая игра. Какая прекрасная корова, какое сильное решение она приняла сегодня утром, как здорово, что она тоже поднялась в воздух. Издав несколько ликующих криков, Бензопила подлетела ближе, потом описала круг в другую сторону…

      – Принеси мне крек! Я дам тебе печеньку! Жрать! Мясо! – Ронан предлагал весь возможный арсенал угощений. – Пирожок! Сыр!

      Корова и птица становились