Ниже нуля. Дэвид Кепп

спускались с крыши и спешили обратно к баллону, она отвлеклась, пытаясь объяснить то, что они увидели. Грибок, по ее мнению, подражал репродуктивной схеме Ophiocordyceps unilateralis, рода, состоящего из ста сорока различных видов, каждый из которых воспроизводит себя, паразитируя на насекомых.

      – И как они это делают? – Трини вытащила пистолет и крутила головой по сторонам, пока они спускались на капот автомобиля.

      – Допустим, целью является муравей. Он спокойно ползет себе по лесной подстилке мимо крошечной споры грибка. Та прикрепляется к муравью, проникает сквозь его, скажем так, внешнюю оболочку и опрометью несется в мозг, где благодаря насыщенным питательным веществам вступает в фазу быстрого роста – в десять раз быстрее, чем в любой другой части тела. Грибок распространяется на каждую область мозга, пока не берет под контроль движения, рефлексы, импульсы и, насколько вообще муравей может думать, мышление. Технически он жив, но сам полностью управляется чужеродным организмом и служит его нуждам, – женщина спрыгнула на землю. – И единственное, чего хочет грибок, создать побольше себе подобных.

      Роберто вздохнул. Теперь-то ясно, что случилось с поселением. И с людьми. Господи, со всеми ними.

      Геро направилась к баллону и присела перед ним на корточки, открыв чемоданчик.

      – Муравей перестает действовать самостоятельно. Он знает лишь, что должен двигаться. Вверх. Он забирается на ближайший стебелек повыше, вонзает в него челюсти и ждет.

      – Ждет чего? – спросила Трини.

      – Пока грибок не заполнит полости тела и оно не взорвется.

      Роберто еще раз взглянул на крыши домов и поежился.

      – Именно поэтому они лезли вверх. Чтобы распространить грибок как можно дальше.

      Геро кивнула.

      – Деревьев здесь нет, и крыша – самое высокое, что они могли найти. Работаешь с тем, что есть. – Ее руки в перчатках аккуратно выискивали что-то среди острых металлических инструментов.

      Спустя некоторое время Мартинс извлекла из чемоданчика нечто вроде длинного ножа с плоским лезвием и кольцевой рукояткой, надела ее на правый указательный палец, левой рукой подставив пробирку для образцов, и осторожно соскребла зеленую массу в емкость.

      – Пока я не изолирую протеины с помощью жидкостной хроматографии и не секвенирую его ДНК, все, что я могу сказать, – это удивительно активный, быстро растущий и крайне опасный паразит.

      Роберто наблюдал, как она привычным жестом запечатывает пробирку.

      – Вы что, понесете это обратно?

      Геро непонимающе заморгала.

      – А что еще я должна сделать?

      – Оставить здесь. Нужно все сжечь.

      – Я не против, но нам необходим образец.

      Трини повернулась к напарнику.

      – Она права. Что с тобой сегодня творится?

      Напугать Диаза было не так просто, но он внезапно подумал о своем маленьком сыне и о том, что может никогда уже его не увидеть. Он слышал, что с появлением ребенка ты начинаешь