Про котов и некотов. Елена Геннадьевна Степанова

недовольна. Но куртка была быстро зашита, и я бегом вернулась в школу.

      Помнится, в первом классе в моём дневнике не раз появлялась большая единица за поведение. Что же я, малявка, ставшая первоклассницей в шесть лет (неполных семь), такого страшного делала? Видимо, ещё как-то не до конца осознала, что такое школьная дисциплина, и потому могла, например, во время урока протянуть ногу вправо через проход, чтобы пнуть ею того, кто сидел в среднем ряду. Уверена, что пинаемый заслуживал пинания, но не на уроке же, правда. Валентина Петровна укоризненно качала головой, я спохватывалась, понимая, что мною недовольна моя любимая учительница. А потом красивым почерком она выводила в дневнике красную единицу, в целом тоже красивую, но грозившую мне домашними карами – маминым недовольством, стоянием в углу, ремнём по попе…

      Итак,

      Моей первой учительнице, Валентине Петровне Селивановой, посвящается

      Вот уже осень, кружатся жёлтые листья,

      Воздух холодный режет ветра порыв,

      Радуют глаз лишь рябины яркие кисти.

      Осень волнует меня, едва наступив.

      Я вспоминаю себя первоклассницей робкой,

      На фотографии старой слёзы из глаз. —

      Что же ты, девочка, плачешь так горько? —

      Мне очень страшно идти в первый класс…

      Страхи прошли удивительно просто и скоро,

      Буквы и цифры учить интересно, легко.

      Низкий поклон тебе, Валентина Петровна,

      За доброту, за терпение, за любовь.

      Вот фотография первого «а».

      С мягкой улыбкой, как Мона Лиза,

      Первая учительница моя

      В центре стоит, нас навеки сблизив.

      Занятия в девятой школе, где я сама стала преподавать, шли шесть дней в неделю, а в воскресенье, когда уроков не было, мы приходили с ребятами, чтобы нарисовать стенгазету, провести репетицию спектакля «Снежная Королева» или «Первые пионеры Тобольска», подготовиться к викторине или концерту с чаепитием. Кстати, именно в школе мне довелось испытать мгновения удивительного, ни на что не похожего счастья.

      Это был первый год работы, когда мои воспитанники учились в четвёртом классе. Классное руководство было в 4«д», а в 4«г» просто уроки, но для спектакля «Снежная Королева» понадобилось много народу, так что в нём участвовали ребята из обоих классов. Репетиции шли несколько месяцев. Ученики, получившие роли, оставались после уроков. Занимались мы во вторую смену, так что в школе почти никого уже не было, коридоры свободные, разбойникам можно бегать, прыгать, орать и драться, а снежинкам и вихрям – разучивать свои танцы. Больше всего текста было у Рассказчика, Кая и Герды, так что с ними работы хватало. Симпатичный славный Кай стеснялся проявлять хоть какую-то нежность, лицо у него было смущённое, движения замороженные. Немногим от него отличался и меланхоличный Рассказчик, зато Герда была артистична от природы, вовсю кокетничала и жеманничала.

      Спасибо мамам снежинок и вихрей: они сшили для своих детей костюмы.