Погодная Война. Елена Шадрина

подтвердить тебе, что ли? Да, эпицентр на Бермудах, – не дожидаясь ответа, сказал интерфейс Альберта.

      – А что вообще происходит?

      – Ну, смотри, тебя за эту информацию убьют, скорее всего, но ты сам напросился, – и Альберт продолжил: – Сумасшедшего ученого знаешь?

      – Марк Морковин который? – быстро ответил Слава.

      – Угу, Морковин. Одноклассник мой это, я ему периодически делал видео с его дамой сердца, не знаю уж, для чего они ему, я не спрашивал. Ну, как с его дамой, не с его, он с первого курса ее любит, а она с этим, с Ковровым спала, ну, который Леша-«АвроКорп». Так вот, умерла она, ну, как умерла, в капсуле лежала, не помню, до какого года, а потом, – и Альберт закатил глаза, высунул язык и взял себя обеими руками за горло. Стало понятно, что он имеет в виду, – вот. Так этот Морковин упоминал давно еще, что работает над одним проектом, назвал его «Климат-М», высокомерная сволочь, все своими именами называет.

      – А тебе надо, чтобы твоими? – перебил интерфейс Слава. Альберт засмеялся и продолжил:

      – Я еще тогда подумал, что-то странное творится, Морковин же нейробиолог, с чего это он в геофизику подался. Оказывается, Ковров ему хорошо приплачивал, Марк-то умный, а в школе еще и красивый был. – Альберт на пару секунд замолчал. – А тут и много ума не надо, физика и физика, без обид, – и интерфейс улыбнулся. – Я в это дело лезть тогда не стал, не до них было, а тут смотрю, Фармак-то на всех мониторах, а с ним и Ковров. Я что думаю, Марк на зируанцев работал, с его подачи все и произошло.

      – А что ты его сдаешь с потрохами-то, а? Альберт? Я ведь лицо при исполнении.

      – Да я еще со школы его ненавидел. Готовлюсь к урокам три часа дома, меня просто отец мой лупил ремнем, если четверки приносил, так вот, выйду отвечать, а этот сидит и кривляется, а еще и улыбался все время мне, как будто дразнит, я же картавил, с бабочкой ходил. Не, он тоже, конечно, странный был, но, видимо, я был страннее. Как вспомню, так жутко, и как я школу пережил. Марк-то уже умер вроде как. Тут «АвроКорп» презентовала какую-то штуку очередную, шуму было – революция в нейробиологии, эволюция в биоинженерии или наоборот, ну, в стиле Леши-«АвроКорпа», «След души» называется.

      – Что за штука? Для душевнобольных, что ли? – перебил Слава.

      – Ай, да нет, – как будто махнул рукой Альберт. – Наномодуль, что-то типа «сыворотки правды», а я смотрю, Маркуша же должен был его представлять, а не пришел. Следы информационные остались в Сети, пишут, что умер.

      – Ну у вас и мир там… – вздохнул Слава. – А сам-то ты что думаешь про это Вторжение?

      – А что мне думать, я уж сдохну скоро, рак у меня, четвертая стадия, – спокойно сказал Альберт.

      Славе было не по себе от того, что молодой человек говорил о четвертой стадии рака. Слава знал, что Альберту уже к девяноста годам, но все равно ему было его жалко. Альберт помогал всегда и всем. Ничего не просил взамен, только чтобы его не искали. Ему нравилось сидеть в Сети и владеть всей информацией в мире, отсюда и прозвище он себе