Юность. Музыка. Футбол. Роман Редисов

38 %. На втором месте – негроиды (средний ИТ – 34 %), на третьем – европеоиды (29 %). Наименее толератными оказались представители австралоидной расы, их ИТ в среднем оказался равен 7 %.

      Темноглазые болельщики со средним индексом терпимости равным 36 % оказались более толерантными по сравнению с зеленоглазыми (ИТ – 26 %) и голубоглазыми (ИТ – 24 %).

      Брюнеты так же оказались более расположены к терпимости относительно рыжих и блондинов (их средние индексы равны соответственно – 35, 32 и 27 %).

      По типу волос: шерстистоволосые более толерантны относительно гладковолосых (средний ИТ: 34 % против 30 %).

      Обладатели удлиненной формы черепа (долихоцефалы) по результатам опроса оказались менее толерантными (ИТ – 27 %), нежели обладатели черепа средней длины – мезокефалы (ИТ – 31 %) или носители коротких черепов – брахицефалы (ИТ – 36 %)…»

      Жоан Антуан не успел дочитать занимательную статью, так как дверь купе отворилась, и на пороге возникли два бритоголовых молодца, один из которых выставил ладонь в римском приветствии.

      – Мир тебе, собрат по виду! – начал Быдло издалека…

      Не прошло и десяти минут, как поезд лихо набрал обороты, продолжив свой путь, а Ботаник, стоя в тамбуре с одолженной связкой вагонных ключей, наблюдал как Быдло и Ойойой уже волокли в его направлении связанного простынями и рычащего сквозь кляп-полотенце африканского гостя.

      Через несколько секунд вагонная дверь была отперта, туловище мавроподобного оккупанта переведено в горизонтальное положение, ритуально раскачено и…

      …твоя бренная оболочка раздувается ветром, воздух наполняет тебя… Ещё мгновение – и ты вознесёшься на теплых воздушных потоках… Всё твоё тело наполняется покоем и свежестью, ты превращаешься в ветер, ты пролетаешь над землёй… Ты свободен, ты летишь…

      …отправлено в кромешную завагонную тьму, чёрную как бездонная пасть Сатаны.

      Ботаник стоял посреди незнакомой комнаты, аскетическое убранство которой вызывало ассоциации с дешевой гостиницей или съемной шлюшьей квартирой. В комнате, кроме него, была женщина. Она сидела на полутораспальной кровати в лифчике и панталонах золотисто-зеленых цветов и чего-то ожидала, с игриво-ироничным выражением глаз. На лице ее светлела легкая улыбка, одна бровь была вопросительно приподнята. Лицо ее было черно. Впрочем, как и все остальное, так как она была негритянкой. «Ты кто?» – решил на всякий случай уточнить Ботаник. «Я – Крис. А ты, как сказали твои друзья, – Ботаник?». «Вообще-то я Коля…». «Да это не суть, – хихикнула Крис, – ну?., штаны снимать будешь?». Ботаник внимательно осмотрел Крис. Это была неюная (лет, вероятно, под сорок), наделенная пышными формами женщина с крупными чертами лица. Взгляд ее черно-желто-красных глаз теперь выражал озорство детсадовской подруги и материнское участие одновременно. «Наверное, надо, – вспомнив о друзьях, подумал Ботаник. – Законы социума, против них не попрешь». Он решительно кивнул и принялся расстегивать ремень, пытаясь в то же время оценить реальность происходящего.

      Крис,