И у морей бывают отливы. Марк Веро

его стул, слегка изменив конструкцию, погрузился в едва различимый проём в полу и бесшумно вылетел из комнаты, обогнав и Стива, и еще не успевшую толком раскрыться столовую: стол только-только выезжал из блока в стене. Стив зашел следом и остановился около холодильника, верхняя часть которого сливалась с бирюзовым потолком.

      – Что будем заказывать? – спросил Стив, и холодильник ожил, будто проснулся от сна: передняя часть стала кристально-прозрачным сенсорным экраном, в глубине которого, ожидая нужного момента, прятались менюшки по едва ли не всей кухне мира и блюдам, начиная с первого и кончая десертом. Клайв подъехал.

      – Как насчет чего-то лёгонького и простенького? Может, суп с фрикадельками, а на второе – утку в собственном соку с печеными яблоками?

      – Да, не возражаю, – и Стив дотронулся до экрана, на котором как на параде выстроились изображения различных супов с фрикадельками: казалось, что их запах можно унюхать даже отсюда. Отличались они начинкой и огранкой: одни с зеленью и специями, другие – без ничего, или со сметаной. Сами блюда – настоящий пир для глаза: от праздничных и торжественных до нехитрых повседневных, или рассчитанных на скромный достаток финансовой карты. Наконец, выбор сделан, меню определилось, запрос о подтверждении высветился на экране, в правом нижнем углу ютилась цена заказанных блюд, списываемая со счета Клайва, указанного тут же. Клайв и бровью не повел, чтобы посмотреть, какая именно сумма высветилась. Экран поменялся, отсчитывая те тридцать минут, положенные на приготовление и доставку блюд. Стив оглянулся, желая продолжить разговор, но Клайв уже спал, включив эти полчаса в свой график сна.

      Проспал он чуть дольше, так что Стив получил заказанные блюда, открыв холодильник, когда время истекло, появилась надпись «Приятного аппетита!»: на полочке аккуратно стоял обед, почти такой же, как он выглядел на экране. Стив заглянул в зияющую пустоту отверстия, откуда выехала полка с блюдами, – там виднелась шахта с механизмами, лентами, подъемниками, бесшумно уехало вакуумно-гравитационное стекло, в котором находились блюда; отсек разгерметизации закрылся, и задняя стенка холодильника стала непроницаемой.

      Обед прошел молча. Стив уплетал за обе щеки вкусную еду, которую приготовил далекий повар, закрепленный за жилым районом возле озера Траунзе. Утка оказалась чуть солоновата, точно подтверждая славу соленых источников за городскими стенами.

      – Так что же стряслось? – первым прервал молчание Клайв, сперва кашлянув то ли по привычке, то ли в самом деле из-за болезни горла.

      – Неприятная мрачная история, – не спеша пробормотал Стив, – не знаю, как теперь дальше жить. Ты – единственный, с кем могу посоветоваться. Закрутилось всё еще неделю назад где-то, дня за три-четыре, как был у тебя последний раз. Ты же знаешь Томаса?

      – Этого полненького пингвинчика? С крючковатым носом и кудрями, свисающими на плечи, как у какого-нибудь старого рокера? Да, помнится, видел, встречал.

      – Ну да, только в жизни у него уголки рта перекошены