Точка слома. Денис Александрович Попов

ведь была лишь звенящая тишина: всплывут, побудут в голове и опять опустятся вниз.

      Летов услышал шаги в коридоре – по времени уже должен был вернутся Горенштейн. Поднялся с пола, отряхнул пыль с одежды и, даже не дожидаяся ударов мощным кулаком в дверь, отворил ее. Горенштейн, улыбаясь такому предугадыванию Летова, зашел в комнату, механично снял шинель и упал на стул.

      «Как ты тут?» – задумчиво спросил он.

      -Да все как обычно – ответил Летов. – Я сейчас разогрею картошку, тут осталось со вчерашнего дня.

      -Погоди. Есть разговор.

      Летов удивленно посмотрел на мрачного Горенштейна, положил обсохшую ложку на стол и, ожидая чего-то печального, ответил: «Говори».

      –В общем, дружище – начал Горенштейн. – У нас сейчас дело расследуется… жутко странное и опасное. Людей, чтоб его раскрыть, у нас просто нет. Даже я не гожусь. Наш начальник предложил привлечь кого-то к расследованию, вроде Штаба по борьбе с бандитизмом. Я порекомендовал тебя. Ошкин согласился.

      -Ошкин? Хрена ж себе, он до сих пор тут!

      -Ты согласен работать у нас? Быть оперуполномоченным и расследовать это дело? Ты просто пойми, это… это неимоверно важно. Разговор идет о ряде жесточайших убийств, который надо немедленно прекратить. Погибло уже не мало людей.

      -Почему именно я?

      -Потому что все, кто тебя знает как мента, говорят, что ты спец. Ошкин сказал, что ты самый толковый следак, которого он встречал.

      -Не забыл еще меня майор.

      -Он подполковник уже.

      -Растет… Ты хочешь, чтобы я вернулся в милицию для расследования одного дела?

      -Крайне важного дела.

      -Я не уверен в себе. Ты пойми, я уже восемь лет как с милицией не связан. Да и вообще, Ошкин знает о моей послевоенной биографии?

      -Отлично знает. Он сказал, что херня все это. И я с ним согласен.

      -Он готов сделать уполномоченным человека, который отсидел четыре с половиной года?

      -Ты искупил свою вину перед Родиной. Так что ничего такого в этом нет.

      -А если проблемы начнутся?

      -Если мы его поймаем недели так за полторы, то не начнутся. Тебе выпишут премию, заработаешь. А «наверх» про тебя особо говорить не будем. Да им и плевать будет: самое главное показать, как круто действовали наши следаки, поймав особо опасного преступника.

      -Оно правда такое важное?

      -Я врать не стану.

      Летов оперся руками о стол, который издал испуганный скрип – давненько ничего тяжелее наполненных едой кастрюль и сковородок на нем не стояло. В голове Летова, нападобие стаи варон, крутилось много мыслей. Самой главной была мысль долга: если дело действительно такое важное и опять гибнут невинные люди, то это надо прекратить. Летов конечно же догадывался, что в рядах милиции сейчас дела идут неважно – сколько хороших следаков полегло. Чувство долга говорило ему согласится, разум выводил какие-то контраргументы, мол, убьют еще или что-то в этом роде… хотя, он совершенно не боялся смерти. Вообще. Скорее даже хотел ее.

      «Я…