Полицай. Борис Геннадьевич Цеханович

была. Несколько раз оказывался свидетелем скотского отношения к евреям, когда он их выгонял на работу. При малейшей провинности жестоко избивал мужчин и не упускал возможности облапать приглянувшуюся евреечку. Думаю, что он их не только лапал. Но я вёл себя уже гораздо сдержанней в таких моментах и не выдавал своих эмоций, выжидая удобного случая покарать эту сволочь. Вскоре удачный момент представился и недалеко от нашей базы, в тихом переулке, прямо среди бела дня, грохнул из вальтера недовольного. Рисковал, очень здорово рисковал. Стрелять пришлось прямо в упор, уткнув ствол в грудь полицая, чем заглушил звук выстрела. Тот, увидев меня тоже в тихом месте, довольно осклабился, скорчил на лице зверское выражение, предполагая, что им он сумеет если не напугать меня, то хотя бы привести в замешательство, что будет его маленькой победой и местью. Вот только насладиться мифической победой не успел, так и умер с мимолётным удивлением на лице, когда увидел в моей руке парабеллум. Выстрела никто не слышал и тело нашли лишь через час, когда я сумел своей бурной деятельностью создать эффект постоянного присутствия в мастерских. Рисканул, но зато и врага, пусть даже такого мелкого, уничтожил и добавил работы следователю Полозову. А тот от своих подозрений насчёт меня, ещё по первому случаю, не отказался. Отработал и очень тщательно все побочные версии и снова сосредоточился на мне. Правда, уже не так рьяно, как с самого начала, но чувствовал, знал – копает он под меня, ищет шероховатости и зацепки. Хотя со мной вёл себя очень ровно, не выказывая каких-либо эмоций, а просто работал. Даже удивительно было, что он не боялся копать под брата начальника полиции.

      И новый случай вновь всколыхнул его подозрения. Но все его усилия пропали напрасно, уйдя «как вода в песок». В своей борьбе он столкнулся не с провинциальным, неопытным парнем, каким он наверно считал меня, а с подкованным ещё той жизнью мужиком, проживший и имеющий багаж жизненного опыта гораздо больше, чем у него. Да и чтение детективной литературы, те современные криминальные фильмы, которые посмотрел в избытке в той жизни, давали большие возможности и значительный выбор вариантов действий и контрдействий. Поэтому все его усилия были разбиты моим грамотно выстроенным алиби, вернее видимостью алиби, а также пулей не из нагана, а от вальтера, что уводило следствие в сторону от меня. В довершение всего, получил следователь хороший нагоняй и от Кондрата, который был просто взбешён вторым случаем убийства полицейского за месяц и «накручивал всем хвосты».

      Как потом мне, под самогоночку весело рассказывал Кондрат, некоторые интересные моменты того горячего разговора: – Я ему говорю – чего ты уцепился за одну эту версию? Отстань от брата, тем более сам же докладываешь, что стрельнули его из другого оружия. Значит, разные люди работали. Может моего батю, теперь подозреваешь? У него же, тоже вальтер… А тот бубнит своё… Мол, есть общее в обоих убийствах. В обоих случаях забраны удостоверения полицейских.