Дикий глаз. Михаил Март

сон оборвал, изверг рода человеческого. Я опять видел эту красавицу. Но она глухонемая. Ни в одном из снов я еще не слышал ее голоса.

      – Понятно. Судя по бардаку, Сонька опять тебя бросила?

      Данила кивнул на письменный стол.

      Приятель подошел к нему и взял бумажку, лежащую рядом с клавиатурой.

      – «Я устала быть оправданием твоей неудавшейся жизни! Соня», – прочел он вслух и бросил бумажку.

      – Найди себе нормальную бабу. Связался с барменшей! У нее ничего нет, кроме чаевых. Ни души, ни совести.

      – А эту нормальную ты кормить будешь?

      – Кстати. Я принес тебе чизбургеров, он в пакете вместе с кассетами.

      – Что на них?

      – Какая-то дача. Три часа беспорядочного хаоса с застольями, эротикой, пикниками. Качество нормальное. На технику у них денег хватает, с бабками там все в порядке, по обстановке видно. Этот хлам надо смонтировать так, чтобы слепился какой-нибудь сюжетик. Добавь спецэффектов, они любят пестроту. Уложись за пару дней, аванс я уже взял.

      Приятель вынул из кармана деньги, отсчитал три тысячи и бросил на клавиатуру.

      – Сделаю.

      – Мне заехать или сам привезешь?

      – Тачка не на ходу, ремонт штук в десять обойдется. В субботу приезжай.

      – Пора бы самому в железе разбираться, а не платить за ремонт.

      – У меня хватает железа. – Данила кивнул в сторону компьютера. – На все и века не хватит. Ладно, вали, мне надо принять душ.

      – Бывай. До субботы.

      Приятель ушел. Данила высыпал содержимое пакета на простыню, не беспокоясь за ее крахмальную чистоту. К кассетам он не притронулся, открыл коробку с лейблом «Макдоналдс» и принялся жевать чизбургер, глядя в пол. Молодой, высокий, крепкий парень во сне выглядел намного лучше, а сейчас его можно было лишь пожалеть. Покончив с завтраком, он отправился в ванную комнату, если это так можно назвать – подтеки на потолке, пожелтевшая плитка с разводами, местами отбитая, и слабая струя воды.

      Выйдя из ванной, Данила глянул на часы и заторопился. В шкафу висел один-единственный костюм, рубашка и галстук. Остальные вешалки пустовали. Надевал костюм он по особым случаям, когда встречался с важными людьми, но подобные встречи происходили редко, так что вот уж шесть лет костюм казался новым, лишь фасон устарел. Ну и что! А вдруг он ему нравился? Чудаки еще не перевелись на белом свете.

      Вытащив из-за шкафа полутораметровое узкое зеркало, Данила приставил его к горке книг у стены, завязал галстук, причесался, но часы сунул в карман. Стыдился на руку надевать – командирские, память от отца осталась, с красной звездой на циферблате.

      Приведя себя в порядок, парень преобразился. Теперь было понятно, почему на него клюнула барменша, несмотря на то, что с его доходами вряд ли всегда он мог расплачиваться в баре.

      Оглядев себя, Данила остался доволен, задвинул зеркало за шкаф и направился к входной двери, думая о том, что пора поменять звонок. Кошки на душе скребут приятнее, чем эта гнусная сирена.

      Сегодня светило