Ланкаст. Третья планета. Юлия Григорова

смотрит на меня своими пронзительными серыми глазами и улыбается. Хоть толкнуть мог, что бы выговор не получала, но нет, ему хотелось увидеть мое выражение лица в подобной ситуации. Все то, чему нас учили здесь в данную минуту я знала и проходила, так что вполне могла позволить себе отвлечься. А вот следующие две пары наоборот требовали полного внимания и сосредоточенности, по ним имелся хвост за время, проведенное в запое.

      В целом я не замечала, как проносятся дни мимо меня, наверно это и к лучшему. Чем спокойней и уравновешенней у тебя жизнь, тем скучнее она может кому-то показаться, но по мне, так наоборот, тем она адекватней и радостней в определенные моменты. Я больше рада, когда уверенна в завтрашнем дне и знаю, чего от него ждать, чем маясь от неизвестности получать сюрпризы судьбы и ломать голову над тем, как от них потом избавиться. Всегда считала себя слишком старой для всякого рода авантюр и приключений, доступных в наши дни каждому. Я и за границей-то толком не была, как сделала загранпаспорт на всякий случай, так он у меня и лежит ни разу не использованный. Зачем куда-то ехать, когда все, что нужно есть здесь?

      Этот день начался точно так же, как и все предыдущие за эти месяцы. Я не ждала от него ничего сверхъестественного или экстраординарного. Все случилось само собой и я до сих пор, закрывая глаза, вижу все это, как в страшном сне, а иногда и вовсе не хочу верить в то, что на самом деле произошло.

      Расставшись с Антоном после последних пар, я направилась прямиком на работу, у него же были свои дела, в которые старалась не лезть, что бы не показаться навязчивой и не оттолкнуть его от себя. Да и вообще – личные отношения настолько хрупкая и тонкая штука, что иногда лишний раз вздохнуть боишься, как бы что не рухнуло. По крайней мере у меня такое впечатление обо всем этом, но позиция – ни в коем случае не быть одной крепко засела в голове и не хотела оттуда выгоняться. Да в прочем это все сейчас совершенно не важно, но вы поймете, к чему я рассказываю о нем и своем отношении к нему.

      Именно в этот день больница просто ломилась от наплыва пациентов, особенно в ожоговом отделении, к которому обычно приписывали меня. Только оказавшись на рабочем месте узнаю о произошедшем крушении частного самолета где-то на востоке города, так что большую часть пострадавших везли именно к нам. Благо всю суматоху и неразбериху я просидела на парах, и сейчас больных рассортировали и понапихали в палаты, как кильки в банки. Кровати стояли чуть ли не в проходах, уж не говоря о том, что там где их прежде не было, теперь они появились.

      Толком не вдаваясь в подробности случившегося, получив указания от старшей медсестры, я поспешила в указанную палату ожогового отделения, где сейчас требовались лишние руки для перевязки особенно тяжело раненых. Предчувствуя гору работы и ложащейся на мои плечи ответственности, я была даже рада возможности помочь людям, но по большей части некоторым тут уже никто не был в силах помочь. Идя по коридору и рассматривая обожженные лица и участки тел больных,