О Дхане и Земле. Все книги трилогии. Андрей Прудковский

меня, давай мне силы.

      Так мы соединились ― и вдруг я почувствовал, как при соединении возникло новое существо: не папа и сын, а папасын. Это новое существо было вчетверо сильнее, чем каждый из нас по отдельности.

      «Всё так, ― мысленно согласился папа, ― но это существо, к сожалению, порождено магией числа два ― ведь нас же двое, а поэтому ничего хорошего ждать не приходится». Сейчас я понимаю, как он был прав… Но тогда я ему не поверил, я был в эйфории от собственного могущества.

      Итак, мы вдруг сделались маленькими-маленькими и мысленно юркнули в мамин мозг.

      – Ну вот, ― сказал папа, ― всё понятно, знакомая чёрная петля.

      – Можно её снять?

      – Нет, подожди, ― папа остановил мою попытку распутать чёрную удавку на маминой голове. – Смотри, от неё тянется чёрная нитка куда-то вниз. Если мы попробуем снять эту петлю, то недолго проживём ― нитка тянется в центр агрессии, мама тут же нас убьёт. Придётся сначала крепко привязать её к кровати.

      Мы привязали маму к кровати за руки и за ноги, а затем опять соединились. Вот папа начал распутывать чёрную нить, и мама забилась. Верёвка лопнула, и мама попыталась достать папу ногой. Если бы она не была так слаба, то у неё бы получилось, а так папа успел увернуться. Вот лопнула вторая верёвка, но тут папа, наконец, снял петлю, мама расслабленно затихла и, кажется, сразу уснула.

      ― Ну, сынок, главную работу мы сделали, но петля ― это ещё не вся причина маминой болезни. Смотри ― вот здесь у мамы отёк мозга, от которого и идёт основная боль. А отёк у неё потому, что этот участок мозга отгорожен как бы загородкой от остального. А вот и шрамик на голове ― теперь понятно, как эту загородку делали… Придётся ломать загородку, а это ой как непросто!

      – А откуда это всё у нашей мамы?

      – Когда-то она, видно, попала к колдуну, и тот её так заколдовал.

      – А зачем загородка?

      – Чтобы мама что-то помнила, а что-то нет, а может, чтобы иногда помнила, а иногда по приказу колдуна ― забывала. А петли, ― чтобы она слушалась колдуна и даже его любила.

      Мы почти всю ночь ломали загородку ― она была длинная-предлинная. В конце концов ― я заснул, а папа не спал и лечил маму до самого утра.

      Проснулись поздно. Мама сама встала и ушла на работу. Днём звонил врач, я ему сказал, что мама выздоровела и ушла на работу. По его мыслям я видел, что он очень огорчился, ведь он так и не сумел поставить ей правильный диагноз. Если бы он знал, чем выздоровление мамы ему грозит в ближайшем будущем, то огорчился бы значительно сильнее…

      Из неоконченного письма Александры своей сестре Маше

      Машутка, здравствуй! У меня двойная радость. Во-первых, я выздоровела, а во-вторых, ты не представляешь ― вернулся Рашка.

      Как же долго я терпела свою болезнь, наверное, года два. Под конец уже и вставать не могла. А однажды вечером вдруг пришёл Рашка. И, быть может, от радости встречи вдруг всё у меня прошло. Я как бы заново родилась. Хожу по улице и восхищаюсь