Иллюзия. Амбассадор

возможности у меня не было. И думаю, что моему двинутому начальнику это пришлось бы не по нраву.

      Сделав глубокий вдох и быстро набрав: "Спокойной ночи", отправил сообщение, не переставая улыбаться. Всё же было несколько удивительно, как за пару дней ей удалось вытащить меня на разговор. Общий интерес в виде любви к Стинсону? Желание вместе сходить в стрип-бар и выкурить сигару?

      Моё внутреннее Я слишком избирательно в людях и каким образом внутренние барьеры пошатнулись и впустили её в сознание – я не знаю и вряд ли хочу сейчас об этом думать.

      – Класс, чую, утром я не встану, – усмехаюсь вслух, закрывая крышку ноута, понимая, что на сон мне оставалось часа четыре от силы.

      – Ну где ты? Почему не появляешься, когда мне нужны ответы на вопросы, м? – встав с места, хватаю кружку и наливаю прохладной кипяченой воды, обращаясь с вопросом куда-то наверх, глядя в потолок.

      – Ты и мёртвого поднимешь, если тебе приспичит, – зевая протянул русоволосый, уже стоя рядом со мной по правую руку. – Иронично, правда? Всё, как ты любишь.

      – Дурак, – идиотская шутка отозвалась легким покалыванием в области сердца, не позволяя сделать глубокий вдох.

      Последние несколько дней я видел его, но с одной стороны надеялся, что это побочное действие от смешения алкоголя с таблетками, но с другой стороны осознавал, что расстроюсь, если всё это прекратится. И уже было плевать, примут меня за больного или нет. Важно было придерживаться одного простого правила: не вести с ним диалог, когда вокруг были люди.

      – Да ладно тебе, шутка-то смешная, – очередная ухмылка и переминание на месте босыми ногами. – Так что стряслось? Хочешь понять, почему кошмарит всю ночь?

      – Угу, – жадно пью воду, уставившись на брата, надеясь, что он даст ответ.

      – Я призрак, а не психотерапевт, – пожимает плечами и снова зевает, опираясь руками на край столешницы. – Кстати, почему перестал ходить к врачу?

      – Боюсь, что в конце концов она заберется мне не только в голову, но и в штаны, – довольно хмыкаю, вспоминая Ольгу Михайловну.

      Женщины в возрасте – моя слабость, с которой ничего не могу поделать. И не то, чтобы я был альфа-самцом, но большинство из них все же попадаются в мои сети. Разница лишь в том, что они надеются на красивые ухаживания и продолжительные отношения, а я всего лишь играю в невинную игру под названием "я тебя соблазню, но между нами ничего не будет, возможно". Дурацкая привычка самоутверждаться таким странным способом. Омерзителен? Возможно.

      Психотерапевт, к которому я ходил два с половиной месяца, оказалась достаточно милой женщиной тридцати двух лет. К тому же разведенной. Внешне чем-то безумно похожая на Ходченкову, что подкупает вдвойне. Даже чертов голос с небольшой хрипотцой заставлял расслабляться и входить в состояние легкого транса, пока моя фантазия подкидывала мне картинки, как я вхожу в неё.

      На сеансе четвертом мы разговорились о моих бывших отношениях, на которые были повешаны ярлыки "больных и токсичных". А затем речь плавно зашла в русло небольшого флирта.