Легион против Империи. Александр Мазин

личной свиты сунулись, было, на помощь, но они и шага сделать не успели, как спутники наместника обнажили мечи. И лица у них были такие выразительные, что защитники командующего легионом поспешно отодвинулись подальше.

      – Коротышка, говоришь, – задрав лицо легата кверху, прорычал Черепанов. – Ну да, осел, ты выше меня на голову! Хочешь, чтобы я исправил эту разницу в росте?

      Легат глядел на наместника Сирии мутными глазами и вряд ли понимал, о чем идет речь. Нокаут он и есть нокаут.

      – Ингенсы! – рявкнул Черепанов. – Сдерите с него плащ и доспехи, найдите в лагере осла попаршивее, посадите на него этого комедианта и выгоните осла на дорогу. Пусть отправляется хоть в Рим, хоть в Тартар!

      Потом окинул бешеным взглядом окружение поверженного легата:

      – Кто-то хочет последовать за ним? Кто?

      Желающих почему-то не нашлось.

      – Кто префект лагеря?

      – Его здесь нет, – после небольшой паузы ответил один из старших офицеров, типичный римлянин, сравнительно молодой, лет двадцати. Трибун-латиклавий, судя по пурпурным полосам на тунике.

      – Так найдите его! – рявкнул Черепанов. – И постройте легион! Бегом! Время пошло!

* * *

      Строился легион примерно так же, как выглядел. То есть пока командиры выгнали всех из бараков, прошло не меньше часа.

      Выстроились.

      К этому времени успели вернуться все, кого Аптус послал разведать, что да как в лагере. Информация была неутешительная.

      – Едят пустую кашу, – сообщил один из опционов. – У счастливчиков нашлось немного рыбы. Бобов нет. Мяса нет. Даже чеснока нет. Зато нужники воняют так, что даже против ветра чуешь.

      Тут он был прав. Пованивало изрядно. И от нужников, и от самой толпы… Язык не поворачивался назвать это войском.

      – Термы есть, – доложил другой. – Хорошие термы. Но без воды.

      – Оружия не хватает, – поведал третий. – Один меч на троих, одно копье – на двоих. Носят по очереди.

      – Жалования им не платили почти год, – добавил четвертый. – Потому и еду им привозят такую, что собака жрать не станет.

      – Ну и сброд, – прошептал Коршунов на ухо другу.

      Тот только хмыкнул. Разрядил большую часть гнева на легата – и немного успокоился.

      – Слушай меня! – зычно, аж эхо прокатилось, рявкнул он. – Я думал: увижу здесь легионеров! И что? Вы – не легион! Вы – овечий помет, который следовало бы выгрести отсюда, разбросать по полям, а взамен прислать крепких новобранцев, из которых не надо будет вышибать палкой лень и дурь!

      Человеческое наполнение Первого Парфянского недовольно заворчало. Коршунов даже забеспокоился: говнюков было несколько тысяч, а их – меньше двухсот. Но Генка крепко держал бразды правления.

      – Следовало бы! – гаркнул он во всю мочь луженой глотки. – Но придется повременить! Потому что у меня нет этих новоборанцев. Так что придется ковать железо из дерьма! То есть – из вас! И у меня для вас две новости: хорошая, очень хорошая и замечательная!

      Гул тут же смолк.