Девушка на качелях. Татьяна Тронина

и закрыла глаза.

      …Это была ее любимейшая сцена из «Призрака Оперы» – Призрак уводит Кристину в свое подземелье и поет дивную песню. Главная мелодия, главный «зонг» мюзикла – «In sleep he sang to me, in dreams he came… that voice which calls to me and speaks my name…». Что примерно переводилось как: «В мечтах приходит он, он снится мне, чудесный голос звал меня во сне…» На какое-то время Кристина словно теряет разум, подчиняясь Призраку, силе его страсти. Она в тот момент – лишь игрушка в его руках, она покорна и податлива…

      Агния открыла глаза. На нее, не моргая, смотрел Григорий Харитонов.

      – Что это было? – тихо, даже строго спросил он.

      – Что? – вяло отозвалась Агния. – Ты не знаешь?.. Тоже мне, доктор.

      – Господи, ты должна была меня предупредить! – воскликнул он со злостью и недоумением.

      – Зачем? – Агния осторожно села, поправила волосы. Прислушалась к собственным ощущениям – и с недоумением обнаружила, что никаких физиологических неудобств не испытывает. «Как?.. И это – все? Так легко, быстро… А где боль, где страдания, которые я должна была испытать, ведь столько об этом написано, рассказано? Да, вот я наконец и стала женщиной. Но что изменилось? Какой во всем этом смысл? Чем я прежняя отличаюсь от себя теперешней?»

      – Ты сумасшедшая. Вот так просто, с первым встречным…

      – Прости.

      – Нет, и она еще и прощения просит! Ты… – Глаза у Харитонова были круглыми, белыми от гнева и… от удивления еще, наверное.

      – Что? Ну что?

      – Я не понимаю!

      – Мой отец назвал меня старой девой, – спокойно, даже рассудительно произнесла Агния. – Все, теперь он меня не сможет больше так называть. Пусть я и старая, но уже не дева.