Политическое животное. Александр Христофоров

и шумной жизни доходного дома стояли покосившись, заброшенные. Через подворотню я вошел в мощенный камнем двор и невольно задрал голову – в нужную дверь вела винтовая лестница. Я поднялся на третий этаж и увидел несколько звонков, подписанных фамилиями жильцов – судя по всему, квартира сдавалась по комнатам. Я отвернулся от двери и достал телефон, набрал ее, пошли гудки. На перилах лениво разлегся кот – скоро сюда должно было прийти солнце, и он, выжидая, занял удобное место. На том конце сбросили вызов, и я услышал, что за дверью что-то происходит. Щелкнул старый замок, художница смотрела на меня и улыбалась. Она не выглядела сонной, и в просторной рубахе, которая почти скрывала коротенькие ярко-зеленые шорты, выглядела просто и очень свежо. Она бросилась мне на шею, и тонкие косички хлестнули меня по лицу.

      – Ты приехал! – Она начала прыгать на месте, я подхватил ее свободной рукой за талию и внес в коридор. Открылась дверь напротив, из-за нее показался мрачный полноватый дядечка. Он угрюмо глянул на меня и демонстративно хлопнул дверью.

      – Это конкурент? – спросил я.

      – Да нет, нет, что ты. – Она смутилась и начала слезать с меня. – Идем, идем! – Она потянула меня за руку. – Я покажу тебе свою комнату!

      Мы прошли мимо кухни, еще одной комнаты, и она открыла дверь – в стене напротив красовалось окно во всю стену, вплотную к стеклу стояла низкая кровать, буквально «матрас на ножках». Первое, что она видела, открыв глаза утром – собор за окном. Летом – в окружении зелени, зимой – в снегу, осенью и весной – еще как-то, но каждый день. Сколько раз я смотрел на его изображения! Сейчас утреннее солнце освещало острые купола, на площади вокруг собора гуляли люди, а дальше за ним открывался вид на город.

      – Нравится? – Она закинула голову назад, чтобы посмотреть мне в глаза.

      – Очень нравится. – В самом деле, вид открывался потрясающий, и я перевел взгляд на нее.

      – Садись! – Она пододвинула пуфик и смущенно уставилась на меня.

      – Будем пить с утра? – Я достал бутылку сидра и вопросительно посмотрел на нее.

      – Да! – Она подпрыгнула на месте и унеслась на кухню за стаканами.

      Мимо двери угрюмо протопал дядечка с полотенцем в руках, заглянул и недобро зыркнул на меня. Я услышал на кухне сдавленные голоса, и она вошла в комнату со стаканами в руках, но уже без улыбки.

      – Чего хочет этот тюлень? – спросил я.

      – Тише, это хозяин, хозяин квартиры… – Она сдвинула брови и умоляюще посмотрела на меня.

      – Хорошо, а чего Тюлень хочет? – На этих словах она сжалась и замотала руками.

      – Ну он, он…

      – Да понял я, что он цепляется к тебе.

      – Ну… да. Просто я не могу грубо с ним, он мне дешево отдает комнату…

      Я решил пока оставить разговоры на эту тему. Она сидела на кровати, я на полу, мы пили сидр, болтали о картинах, о фото, еще о чем-то. Она спросила:

      – Когда ты обратно?

      – Не поеду я обратно. – Я сказал это с задором.

      – Так