Жуткое. Блейк Крауч

абсолютно прямыми и блестели, как вороненая сталь его служебного оружия. Они работали вместе с того самого момента, как Бенингтон перевели в Северный полицейский участок два года назад.

      – Что ты там пишешь? – поинтересовался Мортон.

      – Имей в виду, я еще не установила, где ты питаешься по выходным дням, но с начала этого года в моем распоряжении данные о семидесяти девяти задокументированных визитах в «Сабвэй».

      – Бенингтон, лучшего расследования я в жизни не видел.

      – И у меня есть для тебя еще несколько цифр.

      Грант, наконец, сдался и отложил работу.

      – Отлично. Говори.

      – Сорок. Триста шестнадцать. И, боже, тысяча пятьсот восемьдесят.

      – Можешь не продолжать. Меня это не интересует.

      – Сорок – общее время ожидания сэндвича, триста шестнадцать – количество ломтиков сыра, которые ты съел в этом году, и, наконец, тысяча пятьсот восемьдесят – это количество тефтель, расставшихся с жизнью за время твоего геноцида блюд псевдоитальянской кухни в две тысячи одиннадцатом.

      – Откуда у тебя эти цифры?

      – Гугл и основы арифметики. «Сабвэй» тебя что, спонсирует?

      – Хороший ресторан, – ответил Грант, возвращаясь к своему компьютеру.

      – Это не ресторан, а фастфуд.

      Мортон слышал, как в дальнем конце комнаты выносил кому-то мозг по телефону сержант. В остальном столы и стулья в помещении были практически пусты. Единственным, помимо них с Софи, детективом на этаже был Арт Доббс, который вел по телефону негромкий и вполне цивилизованный разговор.

      Грант пробежал глазами результаты поиска, которые насчитывали больше ста тысяч попаданий.

      – Чтоб тебя! – произнес он.

      – В чем дело?

      – Не нравятся мне эти результаты поиска. Парень вел себя на удивление тихо для человека, любящего швырять деньгами.

      Мортон добавил «адвокат» к ключевым словам и попробовал еще раз.

      На этот раз он получил двадцать восемь сотен результатов, причем первая страница была практически полностью занята страницами адвокатских контор.

      – Вел? – переспросила Софи. – А ты не торопишься?

      – Он числится в пропавших вот уже… – Грант взглянул на часы, – сорок девять часов.

      – И все равно существует вероятность, что он уехал из города и никого не поставил в известность.

      – Нет, я с утра переговорил с людьми, которые его знали. Они характеризуют его как человека, который любил погулять, но и работать тоже умел. На утро у него назначен суд, и меня заверили, что Сеймур никогда не позволял своим «шалостям» вмешиваться в работу. Он один из лучших судебных адвокатов в Сиэтле.

      – Я о нем никогда не слыхала.

      – Это потому, что он ведет гражданские дела.

      – И все равно он мог уйти в загул. А сейчас зализывает раны в какой-нибудь выпендрежной гостинице.

      – И все-таки любопытно… – заметил Грант.

      – Что именно?

      – Что твой потеряшка – как его там зовут?

      – Тальберт.

      – Что этот Тальберт был таким же любителем