Последняя битва Велеса. Мифы и сказания славян. Любовь Сушко

они все, поняли, что кто-то, и они даже догадывались кто, тем самым волком и прикинулся.

      Волк понял, что он разоблачен, но ничего больше делать не стал, да и не успел бы ничего. Зашумели верхушки деревьев над их головами, и рыжеволосая, очаровательная, в прозрачном наряде Жива уже была рядом.

      Жива, та, которая вечно спорила с богиней смерти, даже когда спорить было бесполезно, исполненная света и тепла богиня, дарившая жизнь и радость. Она была прекрасна, просто великолепна в те дни, в те часы. И они не заметили, как исчез серебристый волк, и уже их красавец бог восседал на столетнем пне на опушке леса. А сама опушка была залита последними лучами уходящего солнца, и она была великолепна в этом золотом наряде.

      Черти переглядывались и роптали, потому что знали, что за этот танец их вечно юный бог пообещает ей все, что душе угодно, а что если она попросит кого-то из них в камень оборотить, и каждый мог припомнить несколько не приятных поступков, из-за которых этого вполне могло произойти. Потому они и ерзали и шумели, и вместо того, чтобы не обращать на себя взоров чужих, поступали как раз наоборот, черти ведь всегда привыкли все наоборот творить.

      Но шум этот смолк в тот миг, когда она оторвалась от земли и полетела, и закружилась. И они вольно или невольно вместе с ней головами вертели так, что только рога мелькали.

      Смотреть на них в тот момент было очень забавно, только никто не смотрел, потому что все они следили за ней – это был последний танец осени, без музыки. Никакой музыки не было еще с самой весны, когда, пропала флейта Леля, а потом в горе и печали очень быстро пропал и он сам. Не мог жить без музыки, а в заповедном лесу все напоминало о том горе, которое с ним приключилось.

      Но вот теперь все переменилось в один миг. И под общий крик она обнажилась, случайно, или это была хитрость. Но покрывало ее, как большой оранжево – золотистый лист, упало на жухлую траву немного раньше, чем сама богиня. И ей только оставалось лететь вслед за ним, и медленно – медленно опуститься на него.

      Черти опомнились первыми, они снова стали бояться, что она попросит о чем- то, а Велес исполнит любую ее просьбу, ведь если их так пробрало, то можно себе представить, хотя на самом деле они никак не могли представить, что было с ним во время этого чарующего танца.

      Но самого страшного не произошло, она снова незаметно укуталась в свое покрывало, и только рыжие волосы вились на ветру и переливались.

      Она оглядывала их, улыбаясь, и никаких жертв намечать не собиралась. Только улыбка была какой-то грустной, очень грустной, это заметили даже черти, когда мнимая опасность миновала, и они могли спокойно вздохнуть. Отдыхать пришлось недолго. Всем им надо было собираться, да и отправляться в подземный мир, правда, тогда было и еще одно происшествие.

      Впервые люди, а вернее, князь Славен, заставил их всех о себе говорить. И это тоже была грустная история. Не такая, как у Купалы и Костромы, и все-таки очень грустная. И на этот раз они взирали на Забаву – дочь водяного.

      Глава 12 Дочь водяного грустит о несбывшемся

      Он