Последняя битва Велеса. Мифы и сказания славян. Любовь Сушко

луне.

      А что это там, в ночной тишине,

      за песня и сказка такая.

      А это беседы при ясной луне,

      и их Водяной затевает.

      Устал он порядки свои наводить,

      на дне належался и снова

      Он будет о прошлом своем говорить,

      неспешно, и все по-иному

      Предстанет, и в этой стихии лесной,

      во мраке русалки кружили.

      Со мною беседовал вновь Водяной

      о том, как любили и жили.

      Как князь приходил и сидела до утра,

      и ждал ее, все забывая,

      О том, как другая строптива была,

      русалка его молодая.

      О том, как Омутник противный сердит,

      да только на что непонятно.

      И снова Яга прилетать запретит,

      Горынычу, Только обратно

      Он деву утопит, ему не впервой,

      и все, словно с гуся вода.

      И долго еще говорит водяной,

      о том, что случилось тога.

      И сказки его записала потом,

      когда мы брели на рассвете

      В привычный наш мир и с ученым котом,

      шутили, смеялись, как дети.

      И лес заповедный остался вдали,

      и вот в суматохе я снова

      Но сказку пишу о великой любви

      к русалке того водяного.

      И он замолкает, когда надо мной,

      кружит снова черная птица.

      – И знает о битве мышей водяной,

      и снова бедняге не спится.

      Озеро было залито лунным светом, даже черт залюбовался его серебристым блеском, о коте и говорить нечего. Он глаз своих зеленых оторвать от него никак не мог, и все смотрел и смотрел туда, на озерную его гладь, насмотреться никак не мог, красота невероятная.

      Водяной Клим примостился немного сбоку, хотя видно его было хорошо.

      Он мечтал. И только мы никогда не догадаемся с вами, о чем он мог мечтать. Черт и кот это прекрасно знали – о царевне, которая на время стала лягушкой.

      И ничего в том удивительного, это Кащей тут такую пакость устроил с девицей, которая отказалась его развеселить немного. Не все же стариков древних любят и привечают.

      Мог, конечно, и заморозить строптивую девицу. Но тут деяние его было бы сразу заметно, и до зимы еще ждать пришлось бы, а лягушка и не отличимая от остальных – разбери, какая из них царевной была, и ждать не надо своего часа не надо.

      И однажды водяной случайно увидел, как она сбрасывала кожу свою жуткую, хотя у него самого не многим лучше была, но он все-таки царевной никогда не бывал, и свое истинное обличие принимала.

      Но откуда было знать водяному, что это и сыграет с ним такую злую шутку – потому что злодей Кащей, в чародействе своем такую отметку сделал, что сбрасывать ее она конечно, может, только если ее какой дух увидит, то все, оставаться ей лягушкой, пока Велес сам не отыщет и не поцелует. Старик уверен был, что второго условия точно никогда не случится.

      И уже радовался тайно, только рано, потому что Водяной, как только узнал от Яги,