Собрание повестей и рассказов в одном томе. Борис Васильев

сладко замирало в приступе молодого тщеславия.

      Вот тогда-то он и начал гулять по вечерам. Заложив руки за спину, шел прямо на группки курсантов, куривших перед сном у входа в казарму. Утомленно глядел строго перед собой, а уши росли и росли, улавливая осторожный шепот:

      – Командир…

      И, уже зная, что вот-вот ладони упруго взлетят к вискам, старательно хмурил брови, стремясь придать своему круглому, свежему, как французская булка, лицу выражение невероятной озабоченности…

      – Здравствуйте, товарищ лейтенант.

      Это было на третий вечер: носом к носу – Зоя. В теплых сумерках холодком сверкали белые зубы, а многочисленные оборки шевелились сами собой, потому что никакого ветра не было. И этот живой трепет был особенно пугающим.

      – Что-то вас нигде не видно, товарищ лейтенант. И в библиотеку вы больше не приходите…

      – Работа.

      – Вы при училище оставлены?

      – У меня особое задание, – туманно сказал Коля.

      Они почему-то уже шли рядом и совсем не в ту сторону.

      Зоя говорила и говорила, беспрерывно смеясь; он не улавливал смысла, удивляясь, что так покорно идет не в ту сторону. Потом он с беспокойством подумал, не утратило ли его обмундирование романтичного похрустывания, повел плечом, и портупея тотчас же ответила тугим благородным скрипом…

      – … Жутко смешно! Мы так смеялись, так смеялись. Да вы не слушаете, товарищ лейтенант.

      – Нет, я слушаю. Вы смеялись.

      Она остановилась: в темноте вновь блеснули ее зубы. И он уже не видел ничего, кроме этой улыбки.

      – Я ведь нравилась вам, да? Ну, скажите, Коля, нравилась?..

      – Нет, – шепотом ответил он. – Просто… Не знаю. Вы ведь замужем.

      – Замужем?.. – Она шумно засмеялась. – Замужем, да? Вам сказали? Ну и что же, что замужем? Я случайно вышла за него, это была ошибка…

      Каким-то образом он взял ее за плечи. А может быть, и не брал, а она сама так ловко повела ими, что его руки оказались вдруг на ее плечах.

      – Между прочим, он уехал, – деловито сказала она. – Если пройти по этой аллейке до забора, а потом вдоль забора до нашего дома, так никто и не заметит. Вы хотите чаю, Коля, правда?

      Он уже хотел чаю, но тут темное пятно двинулось на них из аллейного сумрака, наплыло и сказало:

      – Извините.

      – Товарищ полковой комиссар! – отчаянно крикнул Коля, бросившись за шагнувшей в сторону фигурой. – Товарищ полковой комиссар, я…

      – Товарищ Плужников? Что же это вы девушку оставили? Ай, ай.

      – Да, да, конечно. – Коля метнулся назад, сказал торопливо: – Зоя, извините. Дела. Служебные дела.

      Что Коля бормотал комиссару, выбираясь из сиреневой аллеи на спокойный простор училищного плаца, он намертво забыл уже через час. Что-то насчет портяночного полотна нестандартной ширины или, кажется, стандартной ширины, но зато не совсем полотна… Комиссар слушал, слушал, а потом спросил:

      – Это что же, подруга ваша была?

      – Нет,