Письма до полуночи. Максим Сонин

будет, – сказала Таня, убрав телефон в карман.

      – Какая? – Я почему-то была уверена, что все уже позади.

      – Я не очень поняла. Что-то с перекрытием вены, кажется, – Таня все еще прижималась ко мне, но теперь вывернулась и смотрела мне в лицо.

      – Все будет хорошо, – сказала я – повторила за мамой: все будет хорошо.

      – Ты очень красивая, – сказала Таня и улыбнулась.

      Она провела пальцем по моей челке, потом, видимо, заметила, что я нервничаю, и осторожно выпрямилась, села рядом.

      – Хочешь? – Она протянула мне свой стакан пива, который каким-то чудом пережил наши перемещения.

      – Спасибо, – я сделала несколько глотков и даже зажмурилась – все-таки мы правильно сделали, что пошли именно сюда.

      Не то чтобы я очень люблю выпить, даже наоборот. Вкус алкоголя мне не нравится. Но я не из тех людей, которые пьют просто за компанию. В некоторые моменты очень хочется почувствовать себя взрослой, а алкоголь – это самый простой способ. Ты пьешь, и пружины в голове медленно разжимаются – и начинаешь чувствовать себя свободнее, сильнее. Пиво в этом смысле гораздо лучше сигарет. От сигарет я уже совсем не расслаблялась.

      – Ты думала про Алисин квадрат? – спросила Таня.

      Я кивнула.

      – Я тоже, – Таня достала телефон, открыла галерею. – Весь день подбирала, но ничего не вышло…

      На экране телефона возникли уже знакомые буквы.

      – Может быть, там просто случайные знаки? – спросила я.

      – Может быть. Но только вот стала бы она просто так?..

      Таня сосредоточенно водила пальцем по экрану. Я почувствовала, что она снова хочет провалиться. В ее лице появилась суровая уверенность – глаза зигзагом метались по фотографии.

      – Сигарета? – спросила я, кладя руку ей на плечо. Я знала, что это прикосновение будет для нее гораздо важнее сигареты, и все равно договорила: – Покури, успокойся. – Щелкнула зажигалкой.

      – Я не понимаю, почему она решила покончить с собой, – сказала Таня после паузы.

      – Я тоже не понимаю, – сказала я.

      – Перебираю в голове все, что произошло, и пытаюсь разобраться, но ничего не выходит, – сказала Таня.

      – О чем ты? Что произошло? – спросила я.

      Таня задумчиво мяла сигаретный фильтр.

      – Не важно, – сказала она наконец, – я просто перенервничала. Скажи, ты пытаешься бросить курить?

      Я вздрогнула:

      – Почему ты так думаешь?

      – У тебя очень виноватый вид, когда ты куришь, – сказала Таня. – Если ты правда хочешь бросить, давай бросать вместе.

      – У меня не получается, – сказала я.

      – И у меня не получается, – сказала Таня. – Значит, надо попробовать вместе.

      Я согласилась, потому что была уверена: если кто-то и сможет заставить меня бросить курить, то это будет Таня. Ведь именно она уговорила меня закурить в конце седьмого класса. До этого я была против курения, против запаха, против сигарет, но один получасовой разговор – и вот мы уже сидели у Тани на балконе и выпускали в небо серые клубы дыма.

      – Все надо хоть раз попробовать, – говорила Таня.

      У меня слезились