Моя Мерлина. Анастасия Головачева

честность. С возлюбленным. И с собой.

      Она замолчала. Я тоже не говорил – переваривал сказанное. Подумал, что она права. Несколько минут мы сидели в немоте, фоном которой были звуки громкой музыки из комнаты, бок о бок. Молчание прервала Кира:

      –Знаешь, Артур, мне стало легче, после того, как я рассказала незнакомому человеку, то есть тебе, свою историю. И сама ответила на свои вопросы. Не зря люди исповедуются психологам, барменам, таксистам и прочим чужакам, – она улыбалась,– но бармен не произвел бы такого эффекта. Все-таки, он совсем чужой. А ты немного ближе.

      Она встала.

      –Пошли к ребятам?

      Вновь возвышенная, хоть пьяная и с размазанным лицом, Кира стояла, излучая спокойствие и мудрость, смотря на меня сверху вниз и протягивая руку.

      –Пошли, – я принял ее приглашение, встал с ее помощью, и мы вышли ко всем.

      Наше возвращение было воспринято с облегчением. Вернее слова не подобрать. Ну и с радостью, судя по тому, как Мерлина бросилась на шею Кире, предварительно чмокнув меня набегу в щеку и сказав, что я чудо. Господи, уже только ради одного этого детского поцелуя можно было бы торчать с зареванной женщиной в одной комнате. Нет, я не сказал бы, что общение с Кирой мне пришлось в тягость. Наоборот, я даже рад, что мы сблизились. Просто я не знаю, что еще сказать… Мерлина меня поцеловала!

      Обстановка в доме Романа трансформировалась из тягучей и тусклой в радостную и энергичную. Так всем нравилось больше. Алкоголь, громкая музыка, сигаретный дым. Честно говоря, для меня это было перебором, такое пьяное времяпровождение, но раз уж другого способа находиться рядом с любимой у меня не было, приходилось мириться. Я чувствовал, как превращаюсь постепенно из серьезного успешного взрослого мужчины в какого-то бестолкового прохиндея, живущего одним днем, причем жизнь эту свою прожигающего. Пока я был еще не совсем пьян, хотелось пригласить Мерлину в следующий раз на трезвое общение. Только было не время, она-то уже была хороша. Из-за всего этого осознания алкоголь в меня уже не лез. Это и мое состояние в целом заметил Роман.

      –Боишься за печень? – саркастировал он, подсаживаясь ко мне за стол.

      Я молчал, не знал, что ответить.

      –Я вот сегодня не пью,– продолжил он.

      Я осмотрел его, убедившись, что извечно грустные глаза его были действительно трезвы.

      –Ну раз ты не пьешь, тогда зачем тебе в доме все эти попойки? Неужели ребятам больше некуда пойти? У Мерлины, например, тоже своя квартира.

      Рома откинулся на спинку стула и уставился в потолок.

      –Не в том дело,– отвечал он, – у всех ребят есть свое жилье. У каждого разное, но есть. Это, скорее, некий симбиоз. Я предоставляю им хату на попойки, хотя они не алкота какая. Зато тут своя атмосфера отрешенности, которая нужна каждому из них. Здесь можно все. Своеобразный Вегас, в котором остается все происходящее. Только маленький и грязный.

      –Не такой уж и маленький, – усмехнувшись, перебил его я.

      –Спасибо,– Рома принял мой