Наемник. Цикл «Пираты Чёрного моря». Николай Петрович Марчук

же упал рядом. – Бро, зацени какие у меня наколенники. Сам делал! Наколенники – самая важная вещь на войне!

      – Ты, этого, того, – тут же прервал я, начинающийся словесный поток, – отползи метров на десять – двадцать, мы сейчас представляем отличную групповую мишень.

      – Понял, не дурак! – парнишка тут же подскочил и на карачках отполз в сторону.

      Как только я остался в относительной тишине, тут же занялся тем, для чего, собственно говоря, и валялся за бетонной плитой все это время, а именно, перешнуровал ботинки. Кирзовые берцы, которые мне выдали в тренировочном лагере месяц назад были редкостным говнищем. Такого иезуитского орудия пыток не применяли даже в средневековой инквизиции. Чтобы эти говнодавы перестали натирать мне ноги, пришлось на носок намотать еще и портянки.

      – Чё развалились? – сурово спросил подошедший бородач с РПК.

      – Мы здесь прикрываем вашу высадку! – вместо меня, крикнул в ответ болтун. – Кто-то же должен головой думать!

      Бородатый великан надменно хмыкнул и ничего не ответив, зашагал дальше к цели. За ним потянулась вереница мокрых и ободранных вояк. Я пристроился в самом хвосте этого шествия.

      – Может нам обогнать этих доходяг и провести разведку?

      – Слушай, Вася, или как там тебя! – не выдержал я.

      – Ваня, – поправил меня болтун.

      – Так вот, мой молчаливый друг Ваня, давай договоримся, если ты ходишь постоянно за мной, то это еще не значит, что мы друзья. И если тебе так хочется умереть молодым, то делай это в одиночку. Лады? А меня за собой тащить не надо!

      – Бро, ты чего? – искренне удивился Ваня. – Я ж просто предложил, ну, типа, для общего блага. Они ж, – он кивнул в сторону топающих плотной коробкой вояк, – явные же валенки, не то, что мы с тобой!

      – Слышь, ты Ваня Рембо, последний раз тебе говорю – заткнись и топай молча! Твой бубнеж за километр слышно!

      Ваня заткнулся, и дальше мы шагали молча. Вокруг стояла серая мгла, характерная для всех приморских поселений в предрассветные часы. Той чернильной темноты, что была ночью уже нет, но и солнце еще не всплыло из-за горизонта и пока лишь только первые робкие лучи появляются где-то на востоке, пытаясь разогнать непроглядную муть.

      Ощущения были совершенно дикие. С одной стороны, мы, вроде как, штурмовая команда, которая высадилась на лодках и сейчас должна захватить небольшой приморский поселок, чтобы разграбить его, но при этом вокруг стоит абсолютнейшая тишина, нарушаемая лишь скрипом ветра, играющего с незакрепленными металлическими предметами, шуршанием мелких камешков под ногами двух десятков бойцов, да едва различимый бубнеж Вани (вот ведь зараза, никак не угомонится).

      Нет, это, конечно, хорошо, что турки проспали нашу высадку, и мы их возьмем сонными, в теплых постелях, но все равно, как-то все это неправильно.

      Толпа десантников, весело топающая немного впереди, резко остановилась и утрамбовалась до состояния монолита. Вояки кого-то обступили плотным кольцом и сейчас внимательно осматривали, подсвечивая огнем