Северное сияние. Нора Робертс

кабины скользнул красный, а потом тускло-желтый луч заходящего солнца. Как быстро и низко она заходит на посадку! Он уже приготовился к тому, что сейчас лыжи зацепят верхушки деревьев или, того хуже, самолет клюнет носом лед.

      Оглушительный рев. Нервничая, Нейт смотрел, как она описывает круг, снижается и касается лыжами льда. А потом наступила тишина, такая полная, что было слышно, как садится потревоженный самолетом воздух.

      Рядом с Нейтом, подрагивая боками, ждали собаки. Потом оба пса в нетерпении присели – и в следующий миг уже рванули на лед. Когда дверца кабины распахнулась, они бросились выражать свою радость прыжками, лаем и вилянием хвостов. Мег соскочила на лед. Присев, дала себя облизать, а сама ласково трепала псов по мохнатым спинам. Потом выпрямилась и достала из кабины рюкзак. И только после этого посмотрела на Нейта.

      – Опять кто-то крыло помял? – прокричала она.

      – На этот счет ничего сказать не могу.

      В сопровождении возбужденных от радости собак она вышла на берег.

      – Давно ждешь?

      – Несколько минут.

      – Твой организм еще не приспособлен к нашим морозам. Идем в дом.

      – Куда летала?

      – Да так, в разные места. Пару дней назад нанялась свозить одну компанию поохотиться на оленей. Не дергайся – только фотоохота. А сегодня отвезла их назад в Анкоридж. И вовремя успела, – добавила она, глядя в небо. – Буря надвигается. В воздухе уже чувствуется.

      – А тебе страшно не бывает?

      – Нет. Интересно бывает, это точно. – Они уже вошли в сени, Мег сняла пуховик.

      – И в аварию никогда не попадала?

      – Случалось, скажем так, совершать вынужденную посадку. – Она сбросила сапоги, взяла полотенце и стала вытирать лапы псам. – Проходи дальше. Мне еще тут пару минут нужно, а вчетвером здесь не повернешься.

      Он прошел в дом, плотно, как его учили, прикрыв за собой дверь, чтобы не выпускать тепло.

      Окна переливались последними отблесками заходящего солнца, комната была наполнена игрой света и тени. Пахло цветами – но не розами, а какими-то более скромными цветами.

      Он ожидал увидеть сельский дом, но даже сейчас, в этом сумрачном свете, было понятно, как он ошибся.

      В просторной гостиной стены были светло-желтого цвета. «Наверное, чтобы в доме светлее было», – решил он. Камин был сложен из полированного камня золотистых тонов, и тлеющие в нем поленья отбрасывали на его внутренние стенки теплый отблеск. На каминной полке стояли невысокие подсвечники – бежевые и синие. Синей была и обивка дивана, на котором, конечно же, были разложены диванные подушки, без которых женщины, похоже, жить не могут. Спинку дивана покрывал пушистый синий плед.

      Еще в комнате были лампы с абажурами, полированные столы, узорчатый ковер и два больших кресла.

      Стены украшали картины и акварели с пейзажами Аляски.

      В левом углу была лестница на второй этаж. Опорная деревянная колонна была резная, в виде тотемной фигуры.

      Дверь распахнулась. Первыми вбежали собаки, каждая тут же заняла свое кресло.

      – Я совсем