Эйфория. Энн Канта

мрачно кивнул. По выражению его лица было видно, что, будь его воля, он использовал бы другие слова, но в целом смысл его рассуждений передан верно.

      – Когда я был подростком, у меня были другие интересы, – хмыкнул Бенедикт.

      Эдвард посмотрел на него вопросительно.

      – Частная школа, в которой я учился, располагала к гораздо более… жестким экспериментам, – уклончиво ответил тот.

      – Алкоголь? Наркотики?

      – Мне бы не хотелось вдаваться в подробности, – Бенедикт шевельнулся в кресле, меняя позу. – В любом случае, то, о чем я говорю, было не правилом, а исключением, хотя роль в моей жизни в определенный период сыграло значительную – не как направляющая тропинка, а как противовес, – улыбнулся он, заметив ошарашенное выражение лица своего собеседника. – Тем не менее…

      – Тем не менее, не имея возможности или не желая иметь много женщин в двадцать, вы с лихвой наверстали это упущение в тридцать.

      – В тридцать два, – вежливо поправил Бенедикт. – В целом, я не стал бы выстраивать такую жесткую причинно-следственную связь, но, если вам так удобнее…

      – Я уже не знаю, что мне удобнее, – вздохнул Эдвард, – я просто хочу понять.

      – Так или иначе, – любезно кивнув в ответ на его реплику, продолжил Бенедикт, – к началу 2009 года я оказался в ситуации, когда мне захотелось – без каких-то особых причин – стать тем, кого вы так красочно в пылу нашего разговора назвали шлюхой.

      Эдвард выпрямился.

      – Я вовсе не имел в виду…

      – О нет, вы имели, – Бенедикт улыбнулся так лучезарно, словно словечко, брошенное Эттингером несколько минут назад, было чем-то вроде профессиональной похвалы, а не рассчитанным оскорблением. – Тем любопытнее тот факт, что вы угадали: моя работа состоит только и исключительно в том, чтобы заниматься с женщинами сексом. Другое дело – как и для чего. За этим я и создал агентство.

      – Чтобы заниматься сексом безнаказанно, – не удержался Эдвард.

      – В каком-то смысле, – рассмеялся Бенедикт. – Хотя, на самом деле, так всего лишь проще.

      – Проще?

      – Разумеется, – Бенедикт встал и, прихватив со стола пепельницу и пачку сигарет, вернулся обратно к окну.

      – Наличие официально существующего агентства позволяет не только оказывать услуги, но и делать это правильно, – мягко сказал он.

      Эдвард встрепенулся.

      – Что вы имеете в виду?

      – А разве Линда вам не говорила? – Бенедикт посмотрел на него с интересом.

      Тот смутился.

      – Нет, она… то есть, я хочу сказать…

      – Ясно.

      – Знаете, что самое забавное, мистер Эттингер? – Бенедикт отвернулся к окну и посмотрел на причудливый хаос зеленых ветвей, покачивающихся за стеклом. – То, что, когда я начинал, эта идея казалась мне столь же нелепой, как и вам.

      Он проследил глазами за небольшой белкой, перепрыгнувшей с одной ветки на другую, и вновь поглядел на Эдварда. Тот казался сбитым с толку, но, как для человека, пришедшего выяснять отношения с сотрудником эскорта, к которому