Как я встретила вашего папу. Стелла Грей

с холостяцкой жизнью.

      – Ну конечно! – Папа просто сиял. – Эмма, доченька, когда вы планируете объявить обо всем этом?

      Он обвел комнату взглядом, задержавшись на кровати со смятым бельем и следами моего позора.

      Я покраснела. Папа нахмурился. Хьюго кашлянул и посмотрел на часы, объявляя:

      – А скоро уже самолет!

      – Да, – опомнился папа, переведя на меня задумчивый взгляд. Он что-то там еще обмозговывал, пытаясь принять факт увиденного, потом кивнул сам себе и радостно хлопнул в ладоши: – Сейчас по домам, а в назначенную дату я прилечу на торжество.

      – Куда прилетишь? – не поняла я.

      – В Лос-Анджелес, – “напомнил” Хьюго, нагло обнимая меня за талию. – Вот и настало время нам съехаться.

      – Но… – Я беспомощно посмотрела на отца: – Мне кажется, папа против.

      – Я?! – Родитель обалдел. Потом засмеялся: – Хьюго, она не спросила у меня разрешения на брак, но теперь переживает, разрешу ли я переезд. Женщины!

      – Да-а, – протянул муж, продолжая прижимать меня к себе. – Смешная моя. Но я люблю ее именно такую: наивную и со странностями.

      Я вырвалась из объятий и гневно посмотрела на этого гаденыша.

      – Ты…

      – Эмма! – Папа сурово свел брови на переносице. – Что случилось?

      Хьюго пожал плечами и состроил вид мускулистого ангела, совсем не понимающего, чем мог насолить мне.

      Хотелось сжать кулаки, зажмуриться и завизжать, переходя на ультразвук. Чтоб у мужа перепонки лопнули и глаза повылезали…

      В ужасе я сама вздрогнула от картинки, представленной в голове.

      – Эмма, – снова позвал отец. – Ты плохо себя чувствуешь? Милая, я врач. Поговори со мной. Дело в том, что после акта дефлорации, если мужчина обладает слишком большим… достоинством, у женщины может сильно болеть…

      – Папа! – закричала я, чувствуя, как вся кровь из организма поднялась вверх, заливая лицо и шею. Даже голова кругом пошла.

      – Это вполне вероятно, – в то же время с серьезным видом заговорил Хьюго. Его руки, которые теперь он держал в карманах брюк, чуть приподняли ткань, словно намекая… – У нее может все болеть.

      – Я так и предположил, – кивнул отец. – Эмма…

      – Нет! – Я выставила перед собой руки, останавливая обоих мужчин. – Прекратите. Боже-е!.. У меня ничего не болит! Потому что…

      Тут я злорадно посмотрела на Хьюго, и тот сразу прищурился, догадываясь о ходе моих мыслей.

      – У него совсем крошечное достоинство, папочка, – наконец ответила я. – Поэтому нет. Я даже не ощутила ничего. Но кровь говорит о том, что все прошло как положено. Правда?

      Папа оценивающе посмотрел на моего мужа. На его широкие плечи, подтянутую фигуру и ниже. Потом быстро поднял взгляд и уставился в лицо разъяренному Хьюго, подводя итог собственным соображениям:

      – Ну, зато по любви. А там разберетесь.

      Муж нервно прочистил горло, в то время как я очень старательно скрывала улыбку, так и выползающую наружу.

      – Время! – снова рявкнул Хьюго. – Самолет!

      Он стал внезапно очень