Неформальная экономика. Курс лекций. С. Ю. Барсукова

которому нет достаточного основания считать, что деформализация однозначно улучшает или ухудшает социально-экономическое положение страны. То есть государственная интервенция в неформальную экономику может быть оценена в терминах «больше» или «меньше», но это не имеет однозначного соответствия в терминах «лучше» или «хуже».

      В этой ситуации ограничивать понятие неформальности узкой зоной слаборазвитой экономики было уже неоправданно. Проблематизированная западными учеными неформальная экономика переросла тематику неформального сектора. Синонимичность этих терминов канула в лету. Интерес исследователей не умещался в прокрустовово ложе «неформального сектора». Многообразие исследовательских вопросов, апеллирующих к разным ипостасям неформальности, привело к развитию целого спектра направлений и, как следствие, к принципиальному расширению понятия неформальной экономики. Под неформальной экономикой стали понимать многообразие качественно разнородных видов деятельности, полностью или частично не подчиненных государственному регулированию, не подкрепленных формальными контрактами и не фиксируемых статистическим учетом.

      При таком понимании неформальная экономика не сводится к экономике неформального сектора, представляя собой гораздо более сложное и разветвленное понятие, включающее в себя и особый тип хозяйствования, и специфический характер социальных отношений, и скрытый механизм корректировки формальных норм. Ведь дистанция от формального права вырастает не из плохих законов или низменной природы человека. Погружение в неформальное – единственно возможная форма существования формального.

      Таким образом, концепция «неформальной экономики / сектора», зародившись в дискуссии 1970-х годов о городской бедности стран «третьего мира», перешла в статус универсальной темы. Стало ясно, что формальные правила с необходимостью абстрактны, и жизнь выходит за их рамки. Этот выход возможен как в форме существования «неформальной зоны», так и в форме неформальных практик внутри формальной сферы. Практики кажутся неформальными, поскольку со стороны не видны их регулятивные основы. Например, неясны правила поведения коррупционера и взяткодателя, или подворовывающего бригадира и закрывающего на это глаза председателя колхоза. Из чего не следует, что эти практики не имеют жесткой регуляции, позволяющей сторонам, зачастую минуя прямой разговор на эту тему, действовать в рамках стабильной системы правил, широко распространенных и однозначно понимаемых.

      Что же касается «неформальной зоны», то ее уже не связывают лишь с неформальным сектором, расширяя ее границы на все виды деятельности, регулируемые преимущественно неформальными институтами. И тогда предметом исследования становится и неформальная экономика этнических сообществ, и домашний труд, и криминальный бизнес, и кооперирование ресурсов сети для совместного производства благ, и многое другое.

      «Неформальная