Суть островá. О`Санчес

он стоит, такой, и мучительно пытается не обосраться и не согнуться пополам, но внешне – просто осторожничает и не рвется в бой. А третий – на самом деле испугался, он младший, лет шестнадцать ему. Тем же двоим – около двадцати.

      Пако начинает вставать, я за шиворот помогаю ему принять вертикальное положение, отхожу на шаг и опять бью в рыло, прицельно. Потому, как клацнула челюсть и заныло в костяшках, я угадываю: как минимум один зуб я выбил. Это превосходно. Конечно, руки свои, не дядины, – их следовало бы обуть в перчатки или в бинты, но ради такого результата можно и потерпеть разок. Пак, Пако, опять валится, не забывая при этом громко мычать, я же озираю поле битвы. Соратники его смирно стоят в двух метрах от меня. Звонок прозвенел за минуту до начала моего движения вдоль мотора и на улице довольно много школьной детворы средних классов. Наблюдатели и будущие рассказчики.

      Горько, стыдно мне браниться при детях, даже в винегретном районе, уши и щеки у моей совести пылают от смущения, но посторонним этого не видно, а интересы дела требуют:

      – И заруби себе на носу, пидорус латини! Еще раз на меня хвост поднимешь – вырву вместе с кишками! А вас по-настоящему накажу. Прочь, шакалы. Прочь, я сказал, падлы!

      Один пинок попадает под ребра лежащему Пако, другой – посильнее – по автомобильной фаре. Всегда надо знать, куда и как сунуть ногой, тогда и результаты будут требуемые: фару разбить, Пака взбодрить, этих двоих вывести из ступора. Так оно и получается. Который цел и невредим, втаскивает поднявшегося Пака на заднее сидение, другой восстановил дыхалку и уже на водительском месте, ключом терзает зажигание…

      Как бы не вознамерились они поутюжить меня мотором… Но – нет: дают по газам – и сгинули… Струсили конкретно. Мне все же урок: надо предусматривать, обязательно держать в поле зрения и в пределах досягаемости какую-нибудь полосу препятствий для автомобильных колес.

      Они уехали, а я неспешным шагом продвигаюсь к зданию школы, ко внутреннему двору, через внешний, здоровенный пришкольный двор. Хоть этим хороши новостройки, что пространства много; а в центральных районах Бабилона, даже у престижных лицеев пришкольные участки крохотные, размером с местную баскетбольную площадку. Но там действительно учат, и там безопасно.

      – Чокко, привет, Чокко! Как дела, как оценки?

      – Нормально. – Чокко в некоторой досаде, что за ним пришли, типа как гувернант к недееспособному… Погоди, дорогой Чокко, это еще до тебя вести с полей не дошли… А как дойдут – одна твоя досада сменится другою, не сказать чтобы более легкой… Хотя, в первый момент, приятной, видимо…

      – Погоди, дорогой Чокко, подожди меня здесь минут десять-пятнадцать, ибо мне назначено у вашего директора. Я быстро.

      Мне действительно назначено, совместными стараниями Карла, нашего юриста, Джека, квартального полицейского, и моими скромными, как координатора усилий тех двоих… Руководству «Совы» лучше бы пока не знать о моих инициативах, поскольку они любят только удачные авантюры, а на неудачные – гневаются.

      Поговорили.