Книжные дети. Все, что мы не хотели знать о сексе. Елена Колина

выбрать, в чьей мастерской жить.

      Отец приезжал за мной, просил меня вернуться, и Анна приезжала, привозила мне сначала документы, потом зимние вещи, но я не захотела возвращаться. Я уже училась в Строгановке и вообще…

      Зина. Ты не собиралась выдавать меня отцу, ты тоже думала, что он знает, ты просто пошутила.

      Ты же такая умная, Зина, – ну, скажи, почему я рассказала тебе об этом – я и папа, папа и я – только через много-много лет? Правильно, когда все это – я и папа, папа и я – стало совсем не важно, не очень важно, не так страшно важно.

      В Москве было интересно. Жить совсем одной, без дома, когда никто за тебя не отвечает, а иногда ты совсем никому не нужна, было интересно.

      Я не говорю, что ты, Зина, разбила мне жизнь.

      Я просто говорю, что твои подробные воспоминания – это твой роман, а есть еще мой.

Ася.

      Здравствуй, Ася!

      Ася! Вот теперь я тебе по-настоящему расскажу про наш брак.

      Ты ведь никогда не была замужем, верно? Не была замужем так долго, чтобы это могло называться браком.

      Ты не знаешь, в чем секрет хорошего брака, а я знаю.

      Илья тогда, в юности, предал тебя, теперь меня.

      Но что такое любовное, сексуальное предательство? Это просто выбор – ты или я, я или ты. Один раз тебя, другой раз меня, ты первая, я вторая. Илья выбрал меня – для жизни, тебя – для секса.

      Сексуальное предательство – это пустяк по сравнению с настоящим предательством.

      Наш медовый месяц начался после папиной смерти. Мы были женаты к тому времени уже семь лет.

      Илья так любил моего папу… Вечерами Илья, как любовник, со счастливым лицом, в заранее условленное время, торопился к папе в кабинет. Папа рассказывал… Ему не интересно было рассказывать мне, нужен был слушатель с горящими глазами. Он ведь был уже пожилым человеком, даже старым, и самое интересное для него было – рассказать. О начале его жизни, о семье.

      Папина официальная биография советского писателя начиналась со слов «Родился в 1912 году, в 1935-м окончил Политехнический университет» и не включала воспоминания детства – французский язык, парадные обеды, няня из деревни. Папа никогда не обнародовал свое непролетарское происхождение, даже для меня не отклонялись от официальной версии «из крестьян», хотя достаточно было взглянуть на его лицо да и на себя в зеркало. Такое было время: папа депутат, орденоносец, секретарь Союза писателей… и никаких нянь!.. Для Ильи папина жизнь была сказка, тысяча и одна ночь.

      Я, конечно, не раз слышала за столом при гостях, что он видел поэтов Серебряного века, слушал Маяковского, разговаривал с Горьким о роли литературы в воспитании будущего гражданина, но для меня это было как семейный обед в 15 лет – вкусно, но скучно. А для Ильи – волшебная музыка. Маяковский, Асеев, Горький прежде были для него любимым набором букв на обложках, а сейчас – каждый вечер в папином кабинете он как будто садился в машину времени, испытывал физическое ощущение счастья от папиных рассказов.

      Папа открыл Илье новый мир,