Сорванные цветы. Наталия Левитина

издавала звуки, свидетельствующие, что она пребывает в состоянии крайнего отчаяния вперемешку с яростью и растерянностью, но о подробностях можно было только догадываться. Кате пришлось влить в нее два стакана воды с валерьянкой, прежде чем зареванная красавица сумела связно изложить причину своих страданий:

      – Представляешь, он мне позвонил… И сказал, что наша связь благополучно завершилась. Связь! А я-то считала, что у нас любовь, а для него это было просто очередной интрижкой. У-у-у… Что мне теперь делать?!

      – И ты его теперь ненавидишь, после такого признания? – предположила Катерина.

      – Да нет же! Я его люблю еще сильнее! Обожаю! – крикнула Оксана.

      – Но ведь он-то не любит!

      – Но я люблю! Ну как же ты, Катя, не понимаешь?

      Катя действительно не понимала. Любить человека, который использовал тебя как резиновую куклу из секс-шопа (Катюша уже ознакомилась и с такими достопримечательностями столицы) и потом бросил? Возмутительно! Да надо взять в руки гранатомет и разнести все его министерство!

      – Нет, ты представляешь, даже не захотел увидеться со мной, сказал все это по телефону! Почему он даже не захотел встретиться?!

      – Может быть, он именно этого и опасался?

      – Чего?

      – Что ты будешь плакать, а потом избавишь его от новой челюсти и остатков волос.

      Оксана почему-то перестала плакать и заинтересовалась:

      – Почему ты сказала «новой челюсти»?

      – Ну, когда его показывают по телевизору, у него настолько ослепительная улыбка, что не могут это быть настоящие зубы. Наверное, вставил себе обе челюсти где-нибудь в Америке.

      Оксана устремила напряженный взгляд в потолок, вспоминая.

      – Действительно, у него чудесные зубы… Точно…

      – Обворожительный оскал. Так, значит, у него нет ни одного собственного зуба?

      – В пятьдесят лет очень трудно сохранить улыбку, которой можно было бы сверкать с телеэкрана, если ты не заяц-долгожитель-поклонник-сырой-морковки, – рассудительно заметила Катя.

      – В пятьдесят лет? Он сказал мне, что ему сорок два. Я думала… Ему, как и Олегу, сорок два!

      – Да нет же, Ксюша, я в какой-то газете читала его биографию. В «Аргументах…»

      – Подлец! Он, оказывается, еще и беззубый старикашка! Изображал из себя мужчину в расцвете сил.

      – Надо сказать, получалось совсем неплохо.

      – Значит, ты успокоилась? – с надеждой спросила Катя.

      Оксана остановившимся взглядом смотрела в окно. Глаза постепенно наполнялись новой порцией слез.

      – Как же я буду жить без него? – Голос рвался, звучал в ритме морзянки. – Он… Какой же он хороший!

      Оксана с размаху врезалась лицом в подушку и завыла с удвоенной силой. Истерические всхлипывания продолжались довольно долго, и только угроза, что может вернуться с работы Олег, заставила Оксану собраться, прекратить рыдания, призвать