.

спиной. Она недолго поводила руками, и лицо Сирака осветила улыбка.

      – Спасибо, ведунья. Все прошло, – сказал он улыбаясь и поклонился.

      – Теперь Тал, сапог не снимай, только шнуровку ослабь и голенище опусти.

      Тал сделал что сказали, и подошел к целительнице, Савир уступил ему место, и он сел рядом с ней. Она аккуратно потрогала колено.

      – Теперь не болит?

      – Чудо какое-то, – пожал плечами Тал, поправляя сапог, – лучше чем было.

      – Ладно, пойдем к тебе за стол, Улль, – и она взяла брата за локоть и они пошли за праздничный стол.

      Семеро сидели недалеко, и оглядывали счастливых Близнецов, как они с удовольствием ели, слушали песни сказителя, улыбались и радовались. Вдруг лучи солнца перестали падать на брата и сестру, и они попали как бы против солнца. Старцы увидели золотое свечение, подобное пламени, над головами Близнецов, поднимающееся в небо.

      – Ты видел, – спросил один другого, и тот кивнул головой.

      – Свершилось, пришли те, кого ждали. Началось.

      – Давно началось, – кивнул еще один.

      Сказитель пропел еще один гимн, и присел отдохнуть за стол с едой. Поселенцы предложили ему и оленины, и разной рыбы, налили и меда ставленого. Новики веселились вовсю, пили и пиво, и мед, радуясь концу послушания, и что наконец, смогут вернуться домой.

      Семеро подошли к столу, где сидели и ели и веселились брат и сестра. Улль и Элисия увидели подошедших к ним семерых стариков, чьи брови были сомкнуты, губы скорбно поджаты, а глаза выражали лишь боль.

      – Уходите, откуда пришли, что бы к вечеру вас здесь не было, – сказал старший из Старцев, а стальные кивнули в подтверждении его слов.

      – Сами звали, теперь гоните, – звонко ответила Элла.

      – Так было суждено, уходите, или всех погубите.

      Элла опять побледнела, и судорожно схватилась за рукав куртки Улля.

      – Беда придет с тобой. Скоро, – сказали опять Семеро.

      Элла упала без сил на руки брата, он подхватил ее и понес в гостевой дом, укрыл одеялами, пытался капнуть меда в открытые уста, все тщетно. Лия шла а ними, и несла меховое покрывало. Зажег еще светильники, свет пробивался через бычий пузырь окна не очень хорошо, в доме царил полумрак. Комнат в доме было две, и сени. Улль чувствовал себя совсем плохо, да и тело чесалось из-за подарка Эли, а снимать она не велела. Он еще посмотрел на нее, лежащую без сил и дыхания. и положил ее руки вдоль тела. как у живой, а не как у мертвой, поправил косу, вытащив ее из-за спины девушки, и положил ей на грудь. Сидел рядом долго на сиденье, почувствовал что устал, и пошел отдохнуть. Спал он не долго, тревожно снились серые луга, громадное дерево, и извивающееся громадное тело змеи. Потом слышал какое-то попискивание, шорохи, и наконец встал, и сунул ноги в сапоги.

      – А! Лемминги! Улль! Помоги! – закричала Лия, Эли в одной рубашке выбегая из комнаты, – Улль!

      Близнец вскочил с кровати и укутал Лию одеялом, и заскочил в комнату