Тысяча благодарностей, Дживс!. Пелам Вудхаус

фотоаппаратом.

      – Ха!

      – Естественно, я подумал, что он хочет его украсть. Но если он действительно племянник миссис Траверс, это меняет дело.

      Спод скептически отнесся к такому умозаключению, на мой взгляд, достаточно убедительному, и снова фыркнул – даже оглушительнее, чем в первый раз.

      – То , что он племянник миссис Траверс, ровным счетом ничего не значит. Будь он племянником архиепископа, он вел бы себя точно так же. Тихой сапой Вустер украдет все, что только не прибито гвоздями. Он знал о вашем присутствии?

      – Нет. Я стоял за кустом.

      – А фотоаппарат у вас хороший?

      – Уйму денег стоил.

      – Тогда он, конечно, собирался его украсть. Решил, должно быть, что ему подфартило. Позвольте мне рассказать вам о Вустере. Наша первая встреча произошла в антикварном магазине. Я пришел туда с сэром Уоткином Бассетом, моим будущим тестем. Он коллекционирует старинное серебро. Сэр Уоткин поставил там среди мебели свой зонтик. Вустер был в магазине, но где-то прятался, и мы его не видели.

      – Небось в каком-нибудь темном углу?

      – Или за каким-нибудь шкафом. Мы только тогда его заметили, когда он уже крался к выходу с зонтиком сэра Уоткина.

      – Наглый какой.

      – Ну еще бы. Им без этого нельзя.

      – Пожалуй. В таких делах нужны дерзость и хладнокровие.

      Не будет преувеличением сказать, что я вскипел праведным гневом. Как я уже имел случай писать, тот мой поступок объяснялся просто. Выходя в то утро из дома, я не взял зонтика и в магазине по рассеянности схватил чужой, следуя естественному закону, согласно которому человек безотчетно тянется к тому зонтику, что поближе, как цветок – к солнцу.

      Потом снова заговорил Спод. Я не сомневался, что пауза в их разговоре была занята размышлениями о моем проступке. Теперь его голос звучал так, словно готовил слушателя к кульминационному моменту.

      – Хотите – верьте, хотите – нет, но вскоре после этого он появился в Тотли-Тауэрсе, имении сэра Уоткина в Глостершире.

      – Поразительно!

      – Я знал, что вы удивитесь.

      – Конечно, загримированный? В парике? С приклеенной бородой? С накрашенными щеками?

      – Нет, он приехал, ни от кого не таясь, по приглашению моей будущей жены. У нее к нему какая-то сентиментальная жалость. Думаю, она надеется его перевоспитать.

      – Таковы девушки.

      – Да, но лучше бы они не были такими.

      – Вы отругали свою будущую жену?

      – Тогда я не мог этого сделать.

      – Может, оно и к лучшему. Однажды я отругал девушку, на которой хотел жениться, а она взяла и вышла за биржевого маклера. Так что же было дальше?

      – Он украл одну ценную вещь. Серебряный кувшинчик для сливок. Такой сливочник в виде коровы.

      – Мне лично врач запрещает есть сливки. Его, конечно, арестовали?

      – Как его арестуешь? Никаких улик.

      – Но вы знали, что это его рук дело?

      – Мы были уверены.

      –