Терзание. Дамир Забирович Валиев

внимание, с целью разглядеть, чем же все-таки расплачиваются за право прохода. Рядом, он опять увидел несколько групп дерущихся тел, а совсем рядышком с ним, присев и оперившись спиной к груде, которая раньше была "Газелью" сидел еще один, на вид мужчина. В одной руке он (оно) держало камень, а в другой толстую палочку, конец которой был между его зубами.

      Подойдя к стражу поближе, Матвей все же рассмотрел что-то маленькое и желтое в подающей руке одного из тел, до которого дошла очередь платить за проход, и его осенило.

      "Зубы! Они отдают свои золотые зубы!"

      Происходящее нагнало на Матвея волну меланхолии. Истощение его тела, боль неизвестного происхождения, садистский метод оплаты прохода, и наконец человеко(тело)-убийство.

      Из состояния апатии и угнетенности Матвея выдернул пронзительный крик, до боли знакомый, и он узнал ее обладательницу. Матвей пулей побежал в сторону Анны, и обнаружил ее лежащей на земле. На ней, придавив, сидело одно мужское тело, а у ее изголовья, женское.

      Женщина держала челюсть Анны, чтоб та не смогла ее закрыть, мужчина же всматривался внутрь.

      – Пусто, моя милая – произнес он. – Эта блудница не богата. А что, если отдать ему обычные зу…

      В этот момент Матвей, подкравшийся сзади, нанес удар найденной железякой мужчине по голове. Тело слетело с Анны, проливая капли крови. Женщина же, вскочила и накинулась на Матвея растопырив пальцы, с явным намерением расцарапать ему глаза. Матвей вытянул, свою искалеченную правую руку вперед для защиты, а левой переворачивал кусок железяки острым концом вперед. Охотница сделала пару взмахов своими когтистыми пальцами, один даже удачный, как Матвей воткнул железяку ей в живот.

      Женщина отступила, разглядывая свою рану.

      – Сука! – Вырвалось у Матвея, когда он протер ладонью свое лицо. Крови было прилично. – Сука! – Яростно повторил он, не находя, что еще делать в такой ситуации.

      Вдруг лицо женщины изменилось. На нем читалось крайнее изумление.

      – За такие слова ты будешь гореть в аду – со спокойной яростью сказала она.

      Матвей огляделся, и увидел, что на него смотрят. Смотрят осуждающе.

      "Господи, этим монстрам плевать на насилие, плевать на убийство, но стоило мне выругаться, как я тут же заслужил их ненависть."

      В голову Матвея посетила одна странная мысль, неуместная конечно, учитывая, что он и Анна подверглись нападению, находились в роли жертвы, а эти двое пытались их ограбить самым мерзким способом, но почему бы и нет? Ведь Матвей только-что кого-то убил, на самом деле убил, потому, что мужчина все еще лежал без признаков жизни, а из его головы вытекала кровь, так что выглядеть глупо или сделать что-то дурацкое – было пустяком в такой ситуации. И он произнес:

      – Извини.

      Матвей сказал это не потому что он сожалел, что проломил голову одному и проткнул живот другой, а по тому, что ему стало интересно как поведут себя эти тела, а в частности эта женщина, что была столь сильно оскорблена ругательным словом.

      – Бог простит – ответила она. Вытащила