Аниэль. Олег Толмачев Ветер

я отведу Вас туда. И пожалуйста, не делайте так больше.

      – Что такое «узи»? – Аниэль ослабила хватку, но руку медсестры не выпустила.

      – ??? – в глазах медсестры стоял немой вопрос.

      – «Узи», что это? – чуть ли не по слогам проговорила Аниэль и дала понять, что сейчас сожмёт руку снова.

      – Дочка, – раздался голос бабули, – Ты не обращай внимания. Не помнит она. После травмы она. Не помнит. Ну, или полоумная, – добавила тихо бабуля, кивком головы показывая в сторону Аниэль.

      – Что означает полоумная? – резко развернулась к бабуле Аниэль.

      – Вот чёрт, – чертыхнулась бабуля, – Услышала, таки. Прости дочка дуру старую. Прости.

      – Ладно, поехали на вашу «узю», – и, Аниэль отпустила руку медсестры.

      Что было на «узи», лучше не вспоминать. Аниэль и без этих ящиков знала, и пол ребёнка, и какого его физиологическое состояние, и много чего другого, чего этим немного недоразвитым людям и известно то, не было. Монитор Аниэль разбила. Верёвки, идущие к этому ящику вырвала с корнями. Прибежал зав отделением терапии. Прибежал ещё медперсонал. Даже вызвали охрану. Короче досталось всем. Понятно, что в хранилище Аниэль в этот раз не попала.

      ***

      – Вы и так поступили к нам без документов, – выговаривал ей Главврач больницы, – Теперь, что прикажете с Вами делать? На учёт по беременности Вас надо ставить. А, кого ставить? Паспорт Ваш где? Убыток больнице, какой причинили!

      Аниэль сидела на стуле напротив главврача и умилительно – глупо смотрела на него. Она решила применить старый как мир приём: притвориться дурой.

      – Ладно, так и запишем пока, посттравматическая амнезия, – и Главврач нервно что-то написал на листе бумаги, – Знаете, а полицию я всё же вызову, – добавил он.

      ***

      Третий час уже Аниэль «пытала» бабулю в больничной палате. За это время она узнала, что «тор» примерно соответствует одной земной минуте, «риг», что-то близко к километру пути. «Час» и на её родине почему-то был час. Здесь, в Зазеркалье планету называли Земля. На родине все называли её Саасва. Почву под ногами, правда, тоже называли землёй. Многое в понятиях и определениях совпало, но некоторые вещи были кардинально противоположны. Аниэль, это не смутило. Обучалась она стремительно. Когда бабулю стало клонить ко сну, Аниэль отступилась от неё и пристала к другой соседке по палате, довольно молодой женщине, которая за всё время не проронила ни слова.

      – А ты откуда? – довольно безпардонно спросила её Аниэль.

      Женщина повернула голову и нехотя посмотрела на девушку. Было заметно, что общаться она не намерена.

      – Ну, раз не хочешь, не говори, – и Аниэль отвернулась от неё.

      Потом она встала и зачем-то подошла к окну. Перед её взором открылся больничный сквер. Деревья, трава, всё было такое же, как у них, по ту сторону портала, разве только листья были менее зелёные. У них краски были явно насыщеннее. Аниэль смотрела на этот мир и не могла понять, что смущает её. Когда она решила, было, уже отойти от окна, вдруг поняла, что: небо, оно было голубое. На родине небо было лазурное или даже фиолетовое и ярче красками.